Произведения Кира Булычёва
Цикл "Алиса"
Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Город без памяти
ди в лиловых рясах распахнули дверцы шкафа,и оттуда вышел очень худой сутулый человек, одетый так же, как остальные
жрецы, только на голове у него, словно корона, сияло золотое солнце.
Жрецы склонились перед ним.
- А почему у них лица закрыты? - спросил Пашка.
- Потому что они вкушецы звезд и ночи. И никто не должен видеть лица ночи.
- Слава тебе, знаменитый Клоп! - сказал горбун.
- Почему ты задержался? - спросил главный жрец. Голос у него был глухой,
потому что он говорил сквозь чадру.
- Навожу порядок среди моих рабов, - сказал поклон Таракан.
- Хорошо, что я тебя догнал, - сказал жрец. - Надо поговорить.
- Слушаю и повинуюсь. - Горбун протянул руку, чтобы помочь жрецу сойти на
берег.
- Отойдем, - сказал Клоп Небесный. - Чужие уши не должны слышать наших
высоких бесед.
- Воистину, - ответил Таракан.
- Клоп с Тараканом, - фыркнул Пашка. - Смешно!
- Никто не думает, что это смешно. А кто подумал, уже умер, - сказала
Речка.
Горбун в полосатом наряде и лиловый жрец с солнцем на голове пошли к
кустам. За ними, на некотором отдалении, последовали стражники и монахи.
Горбун остановился совсем рядом с затаившейся в кустах Алисой.
- Вроде бы здесь можно поговорить, - сказал он.
- Да, они не услышат, - ответил жрец.
Они зашли за куст, и жрец откинул чадру. Под ней оказалось бледное лицо,
изрезанное морщинами. Из вышитой бисером сумки, что висела у пояса, жрец
достал кисет и курительную трубку. Набил трубку табаком, потом вытащил из
сумки кремень и огниво. Раскурил трубку. Горбун стоял молча, глядел на
жреца. Потом спросил:
- И какое же наказание положено тобой, Клоп Небесный, за такой грех?
- Медленное поджаривание на костре, - ответил тот, усмехнувшись. - Курение
- страшный грех...
Жрец с наслаждением затянулся.
- ... с переходом всего имущества твоему храму, - закончил горбун
прерванную жрецом фразу.
- Не пропадать же деньгам грешника, - кивнул жрец.
- Тогда и я согрешу, - сказал горбун.
- Греши, уважаемый Таракан, - согласился жрец.
В руках горбуна оказалась плоская медная фляга. Горбун отхлебнул из нее и
спросил, вытирая тонкие голубые губы:
- О чем ты хотел поговорить со мной, властитель звезд?
- Там, в Убежище, - сказал жрец, - как доносят мои люди, есть много
странных и даже чудесных вещей.
- Я слышал об этом, - согласился горбун.
- Плохо будет, если они попадут в руки недостойным.
- Или дуракам, - сказал горбун.
- Как видишь, мы мыслим с тобой одинаково, мой ученик, - сказал жрец. -
Главное - не высовываться. Наши отряды невелики.
- Конечно, - сказал горбун, прихлебывая из плоской бутылки. - Эти
бандиты-близнецы приведут с собой целую орду мерзавцев.
- И его Повелительство имеет армию.
- Наши люди не пойдут в первых рядах, - сказал горбун.
- Они должны остаться в живых...
- Чтобы забрать все чудесные вещи, что спрятаны нечестивцами.
Заговорщики замолчали.
Алисе очень хотелось чихнуть. Но она лежала так близко к горбуну, что
видела каждую ниточку на его полосатых штанах.
"Он же похож на осу, - подумала она. - На желто-синюю осу".
- А теперь мне хотелось поговорить с тобой еще об одном деле, - сказал
жрец, понижая голос.
- Я слушаю, несравненный Клоп.
- Наше Повелительство великий Радикулит...
- Да славится имя его! - воскликнул горбун.
- Да славится имя его, - тихо повторил жрец, - стареет.
- Но он еще крепок.
- Он еще крепок, но стареет. И мы обязаны думать о том, кто займет его
место в случае несчастья...
Алисе жутко хотелось чихнуть. Она чесала переносицу, но не помогало, она
извивалась на песке, стараясь удержаться...
И чихнула!
Заговорщики подпрыгнули от неожиданности и бросились бежать к берегу.
Впереди несся Клоп Небесный, подобрав лиловую рясу и мелькая худыми голыми
ногами. За ним, подпрыгивая, семенил горбун.
- Стража! - кричал он на бегу. - Оцепить кусты! Никто не должен уйти
живым! Там враги! Там подглядчики!
- Бежим! - крикнула Речка.
Она первой кинулась в гущу кустарника. Колючки цеплялись за рукава, корни
- за башмаки, сзади доносились вопли.
- Сюда! - крикнула Речка и пропала из глаз.
Оказалось, что в гуще кустарника есть лаз. Алиса нырнула туда.
Пещера. Вернее, яма в обрыве, тесная и сырая. Вчетвером они еле в ней
поместились.
- Теперь тихо, - сказала Речка. - Я думаю, они нас не найдут. Я тут уже не
раз пряталась.
- Зачем пряталась? - спросил Пашка.
- То работорговцы, то люди горбуна, то разбойники - мало ли кто хотел меня
утащить.
- Ну и жизнь, - сказал Пашка. - Никакой справедливости.
- А какая может быть справедливость для бедных?
- С этим надо кончать, - сказал Пашка.
- Трудно.
- Но ведь раньше было иначе, - сказала Алиса.
- Тише, - прошептала Ирия.
Алиса понимала: Ирию сжигает желание скорее вернуться в лес, найти
Тадеуша. И раз приходится терпеть и ждать, она будет терпеть и ждать, но
мысленно она не здесь, она в лесу.
Перекликались голоса. Солдаты и жрецы прочесывали кусты в поисках
злоумышленников.
В пещерке было душно, с потолка сыпалась земля. Казалось, что прошел целый
час, прежде чем крики солдат утихли.
- Можно вылезать? - прошептал Пашка.
- Погоди, - ответила девушка, - они могли затаиться. Вкушецы ужасно
хитрые. Они привыкли ловить людей. Люди думают, что опасность миновала, а
они сидят и подстерегают.
И снова потянулось ожидание.
- А кто такие помники? - спросила вдруг Ирия. - Они живут в лесу?
- Они живут в Убежище, - сказала Речка.
- Они плохие?
- Все думают, что они плохие, а они хорошие.
- Они не причинят вреда нашим друзьям?
- Если ваши друзья хорошие, то не причинят.
- А почему они живут в лесу?
- А где же еще жить? - спросила девушка.
- А почему твой отец их не любит?
- А помников никто не любит, - ответила Речка. - Их боятся. Вы же слышали,
Клоп с Тараканом собираются в поход на помников.
- Почему?
- Потому что помники крадут детей.
- Так это же плохо!
- Это хорошо, - уверенно сказала девушка. - Они моего брата украли. И меня
украли. Только я вернулась.
- Убежала? - спросил Пашка.
- Нет. Я подглядчица, - сказала Речка.
Пашка ничего не понял. Речка прошептала:
- Я вылезу наружу, посмотрю...
- Осторожнее, - сказала Ирия.
- Я очень осторожная, - ответила Речка и выбралась из пещеры.
Алиса смотрела ей вслед. Девушка проползла между кустами и замерла,
прислушиваясь.
В кустах возник какой-то шум.
- Осторожнее! - прошептала Алиса.
Но девушка поднялась и пошла навстречу шуму.
Из кустов вышел ее отец. Он хромал, голова была разбита, бровь рассечена,
струйка крови стекала по щеке.
- Отец! - побежала к нему Речка. - Они тебя совсем замучили!
- Ты жива! - обрадованно воскликнул перевозчик. - А я уж не знал, чего
думать.
Девушка сорвала лист с куста и стала вытирать отцу щеку.
- Негодяи! - говорила она. - Они за это поплатятся.
- Не надо так говорить, - перевозчик опасливо оглянулся. - У них везде уши.
- Не бойся, недолго осталось терпеть.
- Нет, не говори так, не говори!
- Вылезайте. - Девушка обернулась к пещере. - Они уплыли.
- И так серчали, - сказал перевозчик, увидев, как его гости вылезают
из-под земли и отряхивают с комбинезонов грязь. - Так серчали, чуть меня
не убили. Я им сказал, что у нас здесь странная птица завелась - кричит,
словно человек чихает.
- И поверили?
- Может, поверили, может, не поверили, откуда им знать, что в лесу
водится. Но спешили сильно. Им в Город надо.
Когда все вышли на берег, то увидели, что плот Клопа Небесного и "корыто"
горбуна уже отплыли довольно далеко.
- Я выведу их наверх, - сказала Речка отцу. - И вернусь.
- Нет, - сказал перевозчик. - Я с тобой пойду. А то ты опять в лесу
пропадешь. Сколько мне одному бедовать?
- Не бойся, я вернусь, - сказала Речка. - Мне здесь до вечера сидеть,
смотреть, кто по реке плывет. Вечером уйду. Так договорено. Так что ты
оставайся. Если без меня кто проплывет, запомни и все расскажешь.
- Ты их далеко не води, - сдался перевозчик. Глаз у него распух, на щеке
ссадина, он стал еще страшнее, чем прежде.
- Не бойся, - снова повторила девушка.
- Ты одна у меня осталась! - горестно сказал перевозчик.
Когда они забрались на крутой обрыв и, переводя дыхание, поглядели вниз,
хижина перевозчика показалась им махонькой, игрушечной, а сам Синий Нос,
что стоял рядом, задрав голову и стараясь разглядеть дочь на обрыве, был
ростом чуть больше муравья.
Лес в том месте подступал близко к обрыву, и от него тянуло сыростью,
влагой, тусклым запахом мхов и грибов.
Речка долго вглядывалась вверх по реке. Но река была пуста.
- А почему ты за ними следишь? - спросил Пашка.
Хоть они сначала и повздорили, с Пашкой Речка чувствовала себя свободней,
чем с остальными.
- Надо, - коротко ответила девушка.
Она присела на корточки, сорвала несколько длинных травинок и принялась
плести из них какую-то сложную косичку. Ее пальцы летали так быстро, что
трудно было уследить за их движением.
- Это, - сказала она, обращаясь к Ирии, - вы отдадите первому же помнику.
Скажете, что от Речки.
- Это пароль? - спросил Пашка. - Чтобы нас не убили?
- А зачем вас убивать? - удивилась девушка. - Если вы до помников
доберетесь, никто вас не убьет. Вы только доберитесь. Не помрите по дороге.
- А как мы узнаем, кому отдать? - спросила Ирия, пряча косичку в карман
комбинезона.
- Ну разве ты помника не отличишь?
- Нет, - улыбнулась Ирия. -