Произведения Кира Булычёва
Цикл "Алиса"
Гость в кувшине
нибудь бесценным, чистым, как весенний цветок.- Я обещаю тебе славу, - сказал Герман.
- Какую? Неужели ты дашь мне войско, чтобы победить твоего ничтожного
соседа и стать славным полководцем?
- Нет. Я обещаю тебе аплодисменты зрителей, цветы поклонниц, наградные
вазы и миллион писем от почитателей.
- Чепуха, - проворчал джинн, - я не умею читать и не намерен учиться.
Пускай учатся слабые!
- Тебе даже не надо учиться, - сказал Герман. - Мы дадим тебе секретаря,
который будет читать для тебя все вывески и объявления. Конечно, если тебе
некогда играть в кино, то скажи - и мы найдем другого артиста.
- Только попробуй! - рассердился Мустафа. - Или я играю главную роль, или
я разнесу на куски все твое кино.
- Просто уж и не знаю, что тебе сказать, - произнес Герман.
Но глаза у него были хитрые и смеялись. Он заманил к себе Мустафу, хоть
Мустафа думает, что это он сам решил играть в кино.
Мустафа обернулся к Алисе и спросил:
- А что думает по этому поводу моя недостойная сестра?
- Я всю жизнь мечтала сняться в кино, - сказала Алиса, - чтобы потом все
жители Земли и всей Галактики видели меня на экране или по телевизору и
говорили: "Какая красивая девочка! Какая талантливая актриса!"
Мустафа знал, что такое кино и что такое телевизор. По вечерам его было не
оттащить от экрана, особенно если показывали мультики. Поэтому слова Алисы
ему были понятны. Но все же он продолжал сомневаться.
- А вдруг, - сказал он не очень уверенно, - они захотят посмеяться над
несчастным доверчивым и добрым джинном!
- Если ты заподозришь что-то подобное, - удивилась Алиса, - неужели ты не
сотрешь с лица Земли всю съемочную группу, а заодно и всю киностудию?
- Сотру, - согласился джинн и обернулся к экрану видеофона. - Я согласен
сниматься в вашем ничтожном фильме. Но только попробуйте не заплатить мне
аплодисментами и премиями!
Нужно ли говорить, что, когда Алиса привезла Мустафу на съемочную
площадку, при виде настоящего дикого и злобного джинна все заверещали, а
некоторые смертельно перепугались. Мустафе там понравилось.
Только старика Хоттабыча он не уважал. Он его щипал, дергал исподтишка за
бороду и ругал по-арабски.
Так как снимали исторический фильм, то со всей Москвы, из всех театров и
даже музеев на площадку свезли множество вещей и инструментов, которыми
пользовались древние люди в середине двадцатого века. Когда Алиса пришла в
первый зал, где подготавливали декорации, она там увидела вот что:
трамвай, примус, галоши, чайник, железный утюг, гладильную доску,
этажерку, покрытую кружевной салфеточкой, патефон, модель самолета
биплана, кровать с никелированными шариками на спинке, красный галстук,
много портретов всяких забытых людей с усами и лысинами, в париках и
шляпах, корыто, подкову, колесо от телеги, амбарный замок, эмалированную
кастрюлю, шесть сковородок, валенки с заплатами, лапти изношенные и лапти
новые, прялку, сани, ящик гвоздей и шурупов, костыли, шелковый веер,
керосиновую лампу, связку толстых свечей, сундук, ножную швейную машинку,
карету и еще массу вещей, которые Алиса не успела разглядеть.
Среди всего этого богатства стояла костюмерша, а может, реквизиторша
Оксана с толстой белой косой и розовыми щеками. От нее пахло земляникой, и
она казалась случайно залетевшей на свалку бабочкой.
- Что делать? - спросила она у Алисы.
- Что делать? - раздались голоса.
И тут Алиса увидела, что в глубине зала, за грудами вещей, стоят пожилые и
даже старые люди. Человек десять.
Девушка-реквизитор заметила удивление Алисы и объяснила:
- А это наши консультанты. Мы позвали сюда самых ученых стариков и
старушек, чтобы они объяснили нам, какие из этих вещей были в ходу в
тысяча девятьсот тридцатом году, а какие еще раньше. Вот они и думают.
- Это очень сложно, - сказала Алисе одна бабушка. - Мне вот сто двадцать
лет, и я совершенно забыла, в каком году по Пушкинской площади ходил
трамвай, а в каком - троллейбус.
- А я стараюсь решить, - вмешался в разговор старик с бородой почти такой
же длинной, как у джинна, - что было сначала, свечки или керосиновые
лампы? А вы как думаете?
- Сначала все грелись у костра, - сказала Алиса, - и ложились спать на
закате.
- Чепуха! - возразил Мустафа, который тоже стоял в зале, где были
разложены вещи. - Сначала были светильники. Причем некоторые из них
волшебные. У нас в Аравии рассказывают о недостойном отроке Аладдине,
который вызывал джинна с помощью светильника. Так вот, я уполномочен
заявить, что это - сказка, и только сказка! Ни один уважающий себя джинн
не будет связываться со светильниками.
Старики и старушки попрятались среди перин, сундуков, и некоторые даже
залезли в трамвай. Девушка-реквизитор покраснела, но решительно заявила:
- Я попрошу вас не пугать консультантов. Мы обещали докторам и правнучатам
консультантов не волновать их. Пожалуйста, уходите отсюда и не кричите.
- Смелая девушка! - вдруг улыбнулся Мустафа. - И очень красивая. Я ее беру.
- Куда же ты ее берешь? - спросила Алиса.
- Я ее беру к себе в гарем, - сказал джинн. - Она будет моей младшей
любимой женой.
- А где же твои старшие и нелюбимые жены? - спросила Алиса. Она и не
подозревала раньше, что у Мустафы есть семья.
- Мои старшие жены, к сожалению, умерли от старости, - ответил Мустафа. -
Я же джинн, а они просто женщины. Я должен откровенно сказать, что, когда
эта ваша русская красавица умрет от старости, я все еще буду таким же
молодым и крепким мужчиной, как сегодня.
Джинн подкрутил усы, вытащил свой золотой гребень и принялся их
расчесывать, как кот, который вылизывает свою шерсть.
- Нет, - сказала Оксана, - пожалуй, нам лучше обойтись без вас, господин
Мустафа. У вас совершенно неподходящий характер.
- А у тебя, красавица? - спросил джинн. - Разве у тебя не отвратительный
характер!
- Мой характер нравится моему жениху, к тому же я не люблю лысых ушастых
брюнетов.
- Я постригу уши, - ответил джинн. - Затем я растерзаю твоего жениха, а
потом украду тебя на ковре-самолете.
Тут в зал вошел Герман Шатров вместе с режиссером картины, невысоким
человеком по фамилии Юзовский.
Они так и замерли, увидев Мустафу.
- Это то, что мне нужно! - воскликнул Юзовский. - Это самый настоящий Омар
Юсуф, джинн-хулиган. Я искал его всю жизнь!
Он протянул джинну руку и сказал:
- Рад с вами познакомиться. Мы будем работать вместе. Мы получим самые
высокие премии! Я вам гарантирую "Оскара".
Джинн Мустафа не знал, что "Оскар" - это знаменитая премия, которую дают
за лучшее кино. Поэтому он ответил:
- Никакого Оскара мне не нужно. У меня и без него достаточно рабов. Я буду
у вас сниматься, если получу в награду вот эту красавицу!
- Пускай не мечтает! - обиделась Оксана-реквизитор. - Дожили! Только
посмейте расплачиваться с актерами честными девушками! Профсоюз не даст
меня в обиду!
- Может быть, вам подойдет дворец? Или катер? Или космический корабль? -
спросил режиссер.
- Все призы и премию Мира! - крикнул Герман.
- Или девица, или ничего!
- Подождите, - сказала тогда Алиса. - Я знаю, что делать. Можно я одну
минуту поговорю с джинном один на один?
Разумеется, никто не возражал.
Алиса потянула джинна в угол за позолоченную карету и шепотом сказала:
- Я полностью на твоей стороне, Мустафа. Я согласна с тем, что тебе нужна
новая младшая красивая жена.
- Разумеется, - ответил Мустафа. - Представляешь, возвращаюсь я в свою
аравийскую пещеру, и тут же открываются все кувшины, в которых сидят мои
родственники. Они выглядывают оттуда и спрашивают: что же ты привез из
отдаленного холодного будущего, Мустафа? А я откидываю чадру с моей
младшей жены, и они умирают от зависти! И я остаюсь последним и
единственным джинном на Земле.
- Замечательно! - сказала Алиса. - Я представляю, как погибают от зависти
Хасан, Максуд, Мухаммед...
- Али, - подхватил Мустафа. - Другой Хасан, Саллахаддин, Хуссейн...
- Но есть одна маленькая сложность, - прошептала Алиса. - Конечно, тебе
она покажется пустяком. И ты даже рассмеешься. Но я, как друг, должна тебя
предупредить.
- Говори свой пустяк!
- Ты не спросил, кто же жених этой девушки с золотой косой и розовыми
щеками.
- Наверно, какой-нибудь ничтожный студент-математик или, что еще хуже,
поэт-песенник!
- Ты не угадал, мой драгоценный Мустафа, - сказала Алиса. - Хотя ты даже
знаком с ее женихом.
- Знаком?
- Конечно! Ее жених живет в Космическом зоопарке, в пруду, и его зовут
Бронтя. Помнишь бронтозавра, большого, как гора? Это он, ее жених. Он
очень любит свою невесту. Но я думаю, что, когда ты скажешь ему, что
берешь Оксану в младшие жены, бронтозавр тут же заплачет и согласится с
тобой.
- Конечно, - важно кивнул Мустафа. - Он заплачет и убежит. И я его
презираю за это. Ничтожная ящерица! Как я его презираю!.. И ты говоришь,
что он посмел напроситься в женихи к этой девушке?
- Но он же не знал, что ты приедешь сюда!
- Конечно... - Мустафа задумался. Он думал минуты две и думал так
настойчиво, что слышно было, как поскрипывают его мозги, когда мысли
пробираются сквозь узкие извилины.
- А знаешь что? - вдруг спросил Мустафа. - Я тут подумал... я подумал и
решил. Зачем мне такая толстая некрасивая невеста? Обойдусь я без нее! Я
найду себе лучше... может быть, подожду, пока ты подрастешь, и возьму
тебя, Алиса, в младшие жены. Разве ты хуже этой щекастой девицы?
- Кому что нравится, - скромно ответила Алиса.
- П