Произведения Кира Булычёва
Цикл "Алиса"
ПОДЗЕМНАЯ ЛОДКА
хохота. Одна из летучих мышей дажевзмыла над площадью, но Четырехглазый погрозил ей пальцем, и мышь ринулась
обратно так быстро, что сшибла с ног троллиху, что, конечно, только
прибавило веселья.
- Замечательно, - сказал Четырехглазый. - Ты существо без имени, и
имя тебе народ. Требуешь ли ты от имени народа, чтобы мы казнили этих
мерзавцев?
Лемур стоял неподвижно, лишь рот его открывался и закрывался, а
хоботок вздрагивал.
- Молчание - знак согласия, - произнес Четырехглазый. - Итак, народ
потребовал смерти пришельцев и мы, конечно же, подчиняемся столь
недвусмысленно высказанному требованию. Теперь скажи нам, представитель
народа, отдадим ли мы их дракону или кинем в пропасть, чтобы они умерли от
голода?
Лемур выпучил от ужаса глаза и пошатывался как ванька-встанька.
- Правильно, - сказал Четырехглазый. - Кинем. Пускай помучаются перед
смертью. Но крови не прольем, не такие мы жестокие, как некоторые
распускают о нас слухи. Решено. Единогласно. Кто не согласен, поднимите
руки и пеняйте на себя!
И вдруг раздался громкий звон.
Все неандертальцы подняли свои волосатые могучие руки.
- Что? - Четырехглазый подпрыгнул на троне и застучал в бешенстве
ногами о пол...
Нет, поняла Алиса - не ногами! Он стучал деревянными ходулями! Она
хотела сказать об этом Пашке, но тот сделал быстрый шаг вперед,
остановился на верхней ступеньке и закричал:
- Жители подземелья! Честные гномы и неандертальцы! Угнетенные лемуры
и другие тролли! Объединяйтесь! Да здравствует революция! Долой диктатуру
Четырехглазого! Час освобождения близок!
Значительные особы сначала опешили от такой наглости, Четырехглазый
все еще в гневе стучал деревяшками по полу, а в ответ на Пашкин призыв из
толпы донесся тонкий, но отчетливый голосок гнома:
- Да здравствует свобода!
- Найти! - кричал Четырехглазый. - Уничтожить!
Началась суматоха. Лемуры кинулись в толпу, разыскивая гнома, другие
избивали беспомощных неандертальцев.
- А вас... вас, мерзавцы... - Четырехглазый не находил слов от
возмущения. Он поднялся на ходулях, потерял равновесие, уцепился за шапку
троллихи, шапка слетела, обнаружив лысую бугристую голову.
И вдруг Четырехглазый громко ахнул и замер.
Голова его медленно поворачивалась, растопыренные пальцы трепетали.
Алиса проследила за движением его головы и увидела, что над площадью
медленно порхает какое-то насекомое, похожее на ночную моль, только больше
размером и совсем прозрачное.
Как во сне, повелитель подземного царства медленно двинулся к моли.
Догадавшись, что привлекло внимание диктатора, значительные лица
кинулись вперед, стараясь поймать моль.
- Нет! - закричал Четырехглазый. - Не смейте! Вы повредите ей крылья!
Ее нет в моей коллекции! Сачок! Срочно сачок!
Но сачка ни у кого не было.
Все замерли, глядя на моль, которая как ни в чем не бывало порхала
над толпой. Четырехглазый прыгнул за ней, упал, но куда проворнее оказался
Пашка. Во вратарском прыжке он кинулся за молью, та не успела увернуться и
попала в ладони Пашки.
Лежа, Четырехглазый кричал:
- Осторожнее! Не помни крылья! Убью!
- Убью! - кричали значительные лица.
Пашка осторожно держал моль в ладонях.
Тролль достал из-за пояса коробочку и молча подставил Пашке.
Пашка положил туда моль, тролль закрыл коробочку и передал ее
диктатору, который одернул свою мантию, чтобы не были видны ходули, и с
трудом поднялся. Он приоткрыл коробочку, заглянул в щелку и сообщил:
- Этот вид науке неизвестен!
- Это он! - прошептала Алиса. - Он ходулями меня одурачил.
Пашка кивнул.
- Спасибо тебе, пришелец, - искренне сказал Гарольд Иванович. -
Спасибо, Паша. Наука тебя не забудет. За такую заслугу я позволю тебе
высказать любое желание. И я его исполню.
По площади прокатился вздох облегчения. Алиса поняла, что никто из
подземных жителей не хочет их смерти. Но в толпе придворных послышались
недовольные голоса.
- Молчать! - рассердился Гарольд Иванович. - Здесь я приказываю.
Павел Гераскин, тебе предоставляется слово.
- У меня есть желание, - сказал Пашка, - чтобы вы отпустили нас с
Алисой домой, а также отпустили всех неандертальцев, выпустили из колес
несчастных лемуров и гномов и вообще вернулись к своему брату. Хватит вам
здесь прохлаждаться.
- Много, ох как много желаний у тебя, Паша, - сказал укоризненно
Гарольд Иванович. - Но, к сожалению, это все не желания, а требования. А
требований я не допущу.
- Разве это не желание - остаться живым?
- Нет, это ультиматум. И если ты не хочешь остаться без желания, то
спеши, проси. Ведь все равно я тебя казню. Потому что интересы государства
выше личных. Тебя не я приговорил, тебя народ приговорил. А против народа
я не пойду. Говори желание, которое лично я могу выполнить.
- Хорошо, - сказал Пашка. - Есть у меня желание.
Стало очень тихо. Только ящерица постукивала от нетерпения хвостом.
- С детства я интересовался собиранием насекомых, - сказал Пашка. -
Не было у меня большей радости, чем накалывать на булавки бабочек и
жучков. Все в классе завидовали моей коллекции. Алиса может подтвердить.
Алиса смотрела на Пашку во все глаза. Никогда в жизни он не собирал
бабочек и жучков.
- Я хочу перед смертью, - продолжал Пашка, - увидеть великую и
знаменитую коллекцию подземных насекомых, собранную великим ученым
Гарольдом Ивановичем. Если я увижу ее, то могу умереть спокойно.
Над площадью шелестели удивленные голоса. Никто ничего не понимал.
- Ты не лжешь, мой мальчик? - спросил Четырехглазый.
- Я никогда не лгу! - торжественно соврал Пашка.
- Ну что ж, я знаю одного энтомолога по имени Гарольд Иванович. Он
живет в задних помещениях моего дворца и никогда не выходит к людям. Я
попрошу этого скромного человека показать тебе коллекцию. Но как только
посмотришь, сразу на казнь - договорились?
- Разумеется, после такой коллекции и умереть не жалко, - сказал
Пашка со слезой в голосе.
Алиса не понимала, что задумал ее друг, но не стала мешать ему. Она
надеялась на Пашкину находчивость.
- Идите в тронный зал, - приказал Четырехглазый. - Вас проводит мой
верный тролль. А вы, все остальные, расходитесь, срочно расходитесь по
своим рабочим местам. И ввиду того, что все прогуляли целый час, проторчав
на этой площади и ничего не делая, вы все оштрафованы на дневной паек, а
сон сегодня будет укорочен на час. Ура?
- Ура! - крикнул кто-то из придворных.
- А что касается вас, мои дорогие помощники, - сказал диктатор,
обернувшись к значительным лицам, - то после казни прошу всех на скромный
ужин.
Больше Алиса ничего не слышала. Тролль втолкнул их с Пашкой в тронный
зал, молча показал на дверь за троном и остался стоять возле нее. Видно,
никто не имел права входить во внутреннюю квартирку кабинетного ученого
Гарольда Ивановича.
Они поднялись по знакомой лесенке.
- Ты что задумал? - спросила Алиса.
- Ничего! - ответил Пашка, показав себе на ухо - могут подслушивать.
Он первым подошел к двери в квартиру Гарольда Ивановича и нажал на
кнопку звонка.
- Он еще не успел, - сказала Алиса.
И в самом деле им пришлось подождать минуты три, прежде чем изнутри
послышались шаркающие шаги и голос ученого произнес:
- Кто там?
- К вам гости! - бодро сказал Пашка. - Ваши старые друзья, нас
прислал Четырехглазый.
- Кто-кто? - Гарольд Иванович приоткрыл дверь на цепочку.
- Здешний повелитель.
- Здесь есть повелитель? Никогда не слышал, - сказал ученый. - Ах,
это вы, Пашенька и Алисочка? Как я вам рад! Заходите, заходите.
Ученый откинул цепочку и впустил гостей.
Черная шляпа висела на вешалке в прихожей. Но сам диктатор успел
снять ходули и был уже в домашнем халате и шлепанцах.
- Заходите, - сказал он ласково. - Что же вас снова привело ко мне?
- Страстное желание посмотреть на вашу коллекцию, - сказал Пашка. -
Прежде чем нас казнят, я должен насладиться ею.
- Казнят? Вас? Детей? Какое варварство! Вы, наверное, злостные
преступники?
- Честно говоря, нет! - прошептал Пашка. - Но этот мерзавец
Четырехглазый думает иначе. И знаете почему?
- Почему же?
- Он нас страшно боится.
- Вас? Детей?
- Он боится, что вернемся обратно и расскажем о тех безобразиях,
которые здесь творятся.
- Безобразия? - ученый был очень расстроен. - Не может быть! Я,
правда, не встречался со здешним повелителем, но по отзывам он - милейший
человек и жертвует всем, чтобы научить местных дикарей жить по
справедливости, соблюдать порядок и плановую систему. Он считает, что мир
должен быть организован строго и четко, как коллекция насекомых.
- Нет! - поддержал хитрость Гарольда Ивановича Пашка, - когда
встретитесь с этим негодяем, то поймете, насколько вы не правы. Это
мучитель и садист. Он уверен, что люди должны жить, как бабочки на
булавках.
- Не будем отвлекаться. Какую часть коллекции вы хотели бы
посмотреть?
- Все части, - сказал Пашка.
- Ну что ж, начнем.
Следующие полчаса показались Алисе самыми скучными в жизни. Гарольд
Иванович доставал один за другим планшеты с наколотыми на них насекомыми и
подробно рассказывал о них Пашке, а Пашка не спеша задавал вопросы. И если
посмотреть на них со стороны, то подумае