Кир Булычёв: Электронная Библиотека

Произведения Кира Булычёва

Цикл "Гусляр"

Навигация по страницам: 1 2 3 4

Две капли на стакан вина

коился, как без него трудятся товарищи, подбадривал их с постели
громкими советами и пожеланиями успехов в труде.
Тунеядцы и пьяницы уже вычистили весь город, добрались до реки, там
сортировали бревна по размеру и сорту и складывали их для погрузки на
баржи.
Глубокой ночью Минц сделал два открытия. Во-первых, он вывел формулу
ослабленного препарата, который не вызывал в человеке ничего, кроме
нормального трудолюбия. Во-вторых, вычислил, что действие средства,
выведенного утром, закончится примерно через час.
Другой бы на месте Минца отправился спать. Но Минц был не таков. Он хотел
на деле убедиться в правильности своих вычислений. Для этого надо было
бодрствовать еще час. И Лев Христофорович решил потратить это время на
приготовление ослабленной смеси. Правда, он пришел к выводу, что опыты с
людьми слишком рискованны и нормальный препарат он будет испытывать на
ложкинском коте, который настолько обленился, что не ловил мышей.
Для начала следовало найти бутыль с остатками препарата и разбавить его до
кондиции. Бутылка нашлась в кармане пиджака. На дне ее плескалась темная
жидкость, которой хватило бы, чтобы на день привлечь к труду целое
учреждение.
Поставив бутылку на стол, Минц начал разыскивать пустую посуду. Он
доставал бутылки, колбы, бутылочки и пузырьки с полки, из-под стола и
других мест. О некоторых он уже давно забыл, другие вызывали в памяти
профессора приятные воспоминания об удачах или тяжелые вздохи,
свидетельствующие о временных отступлениях.
Вот колба, в которой незаменимое средство от комаров, не убивающее их, но
заставляющее отлетать не два метра в сторону. От этого средства пришлось
отказаться, потому что в порядке естественного отбора комары отращивали
хоботки длиной ровно два метра и доставали ими профессора из-за пределов
охранной зоны.
Вот средство для развития музыкального слуха, вот пробирки неизвестно с
чем, вот бутыль со стимулятором роста для шампиньонов, под влиянием
которого грибы за одну ночь достигают метрового размера...
Профессор любовно перебирал сосуды и так увлекся, что не заметил, как
пролетел час. Его вернул к действительности шум на дворе. Оказывается,
маляры завершили работу и собирали кисти и ведра, с некоторым удивлением
поглядывая на плоды своего труда, соседи прервали сооружение бассейна и
прощались, отходя ко сну. В окне Гавриловых погас свет. По одиночке,
усталой походкой, с реки возвращались тунеядцы.
- Что-то будет завтра, - произнес Лев Христофорович и лег спать. Он питал
надежды на то, что препарат не совсем выветрился из организмов хорошо
потрудившихся людей.
Профессор спал крепко и смотрел сны, в которых всегда находил темы для
завтрашней научной работы. Он не слышал, как тихонько отворилась дверь, и
темная человеческая фигура, прикрывая ладонью свет электрического
фонарика, проникла внутрь и остановилась у порога. Луч фонарика робко
обшарил комнату, задержался на мгновение на кровати, зайчиком отразился от
лысины профессора и замер на столе, среди бутылочек.
Человек на цыпочках подкрался к столу и остановился перед рядом сосудов.
Он поднимал и просвечивал фонариком бутылки до тех пор, пока не отыскал
нужную. Тогда он спрятал ее за пазуху и покинул комнату, беззвучно закрыв
за собой дверь. Профессор безмятежно спал и видел во сне пути к решению
задачи увеличения веса крупного рогатого скота.
Утром профессор поднялся раньше всех и перед тем, как взяться за новые
опыты, уселся у окна, глядя во двор.
Первыми прошли на работу Василь Васильич и Валя Кац. Были они оживлены и
веселы. Казалось, вчерашнее переутомление никак на них не отразилось.
- Как дела? - спросил Минц.
- Отлично, Лев Христофорович, - ответил Валя. - Сегодня после работы будем
бассейн завершать. Вы к нам не присоединитесь?
- С удовольствием, - ответил профессор.
Настроение у него улучшилось. Налицо был остаточный эффект, возможно,
длительного свойства.
Показался Корнелий Удалов. Он тоже спешил на работу. При виде профессора
он кивнул ему и почему-то схватился за оттопыренный карман. Профессор не
заподозрил ничего неладного и спросил:
- Как самочувствие, Корнелий Иванович?
- Лучше некуда, - ответил Удалов и подмигнул.
Вслед за Удаловым вышел подросток Николай Гаврилов с учебниками и
тетрадками под мышкой и сказал матери, высунувшейся из окна ему вслед:
- Мама, не утруждай себя. У тебя давление. А картошку я почищу, как только
вернусь с практики.
Это тоже был добрый знак. Профессор проводил Гаврилова взглядом и потом
перекинулся несколькими словами с его матерью.
Убедившись, что препарат никому из его знакомых не повредил, профессор
совершил разведочный поход в магазин к Римме.
Римма скучала. Ей не с кем было воевать и ругаться. Вместо обычной
нетерпеливой толпы тунеядцев в магазине ошивалось лишь два субъекта, и их
лица профессору были не знакомы.
Лев Христофорович купил у Риммы две бутылки лимонада и сказал тунеядцам
лукаво: "Вы у меня еще напьетесь. Вы еще потрудитесь, голубчики". Тунеядцы
огрызнулись, не поняв слов профессора. А Минц поспешил домой.
По дороге он повстречался со знакомыми малярами. Они несли кисти и ведра
на новый объект.
- Привет, папаша, - сказали они профессору. - Славно мы вчера потрудились.
- Сегодня не переутомляйтесь, - заботливо сказал Минц.
- Не беспокойся, не переутомимся, - ответили маляры. - Но и поработаем с
удовольствием.
Счастливая улыбка не покидала лица профессора. Он дошел до угла Пушкинской
улицы, и тут улыбка сменилась выражением крайней тревоги.
Посреди Пушкинской улицы, рядом с катком и генератором, стояли группой
дорожники в оранжевых жилетах и пластиковых касках. Перед бригадой, как
Суворов перед строем Фанагорийского полка, шагал Удалов, держа в одной
руке темную, знакомую профессору бутылку, в другой - столовую ложку. Он
наливал в нее жидкость из бутылки и протягивал ложку очередному ремонтнику.
- Это вакцина, - приговаривал Удалов. - От эпидемии гриппа. Из области
прислали. По списку. Обязательный прием внутрь.
Рабочие и техники послушно раскрывали рты и принимали жидкость.
- Корнелий Иванович, остановитесь! - крикнул профессор, подбегая к Удалову.
Но Удалов сначала убедился, что последний член бригады принял лекарство, и
лишь затем обернулся к профессору, отдал ему пустую бутылку и отвел к
стоящему поодаль дереву.
- Вы меня, конечно, простите, что без разрешения. Но в интересах дела, -
сказал он вполголоса, чтобы не услышали дорожники. - Они сегодня у меня до
ночи проработают, а то квартальный план горит. Это не повредит. Пусть хоть
разок выложатся. Я и в конторе вакцинацию провел, и в диспетчерской. По
моим расчетам, к вечеру план выполним и выйдем в передовики.
- Ну как же так, - укоризненно сказал профессор. - Вам же пришлось,
наверное, ночью ко мне в комнату заходить. Вы же могли споткнуться,
упасть, ушибиться...
Добрый профессор был расстроен.
- Не беспокойтесь, Лев Христофорович, - ответил Удалов. - Я же с фонариком.
Он обернулся к дорожникам и сказал зычно:
- За работу, друзья.
Но с дорожниками творилось нечто странное. Они не стремились к лопатам и
технике. Напевая, они сошлись в кружок, и бригадир помахал в воздухе
рукой, наводя среди них музыкальный порядок.
- Что происходит? - удивился Удалов.
Бригадир поднял ладонь кверху, призывая к молчанию. Затем сказал:
- Раз-два-три!
И бригада затянула в четыре голоса сложную для исполнения грузинскую песню
"Сулико". Слаженно и красиво пели дорожники. И никто из них не сфальшивил
и не пропустил ноты.
Как пораженный громом, Удалов стоял под деревом. Окна в домах
раскрывались, и люди прислушивались к пению, которому мог бы позавидовать
ансамбль "Орэра".
- Что? Что? - Удалов гневно смотрел на профессора. - Это ваши штучки?
- Минутку... - профессор поднес к носу пустую бутылочку. - Я так и думал.
В темноте вы перепутали посуду. Это препарат для исправления музыкального
слуха и создания хоровых коллективов.
- О, ужас! - воскликнул Удалов. - И сколько они будут петь?
- Долго, - сказал профессор.
- Но что тогда творится в конторе? А в диспетчерской?
- Не убивайтесь, - сказал профессор, прислушиваясь к стройному пению
дорожников, - можно гарантировать, что ваша стройконтора возьмет в области
первое место среди коллективов самодеятельности.
- Ну что ж, - сказал печально Удалов. - Хоть что-то...
(с) , 1973, 1990.
(с) "Госснаб СССР. Тиман", 1990
(с) Дизайн Дмитрий Ватолин, Михаил Манаков, 1998.
(с) Набор текста, верстка, подготовка Михаил Манаков, 1998, 1999.
(с) Корректор Дмитрий Оленьков, 1999.
Тексты произведений, статей, интервью, библиографии, рисунки и другие
материалы
НЕ МОГУТ БЫТЬ ИСПОЛЬЗОВАНЫ без согласия авторов и издателей.

Навигация по страницам: 1 2 3 4
Все представленные материалы выложены лишь для ознакомления. Для использования их в коммерческих целях свяжитесь с правообладателями.
Яндекс.Метрика