Произведения Кира Булычёва
Цикл "Гусляр"
Девочка с лейкой
рантии, -быстро сказал Мощин.
- При контакте ног с солью "розочки" могут начаться процессы деформации, -
сказал Минц. - Дыхание сопровождается...
- Ах, спрячьте свою записную книжку, дорогой мой дружище, - вздохнул
Мощин. - И покиньте мой кабинет. Вы хотите возмущения? Народ вас не
поддержит. Раньше мы как жили? Ходили и скользили. А теперь, где ваши
дворники? На заслуженном отдыхе!
- Вы тоже не застрахованы, - возразил Минц. - Ваши поставщики везут в
Гусляр отходы завода "Льизифосгенпроект-13" имени Клары Цеткин.
Мощин заткнул уши указательными пальцами и начал топать ногами, чтобы не
слышать проклятого профессора.
Не могут футурологи предсказать главную опасность. Даже Нострадамус им не
помощник. Он ведь что написал в шестьсот тридцатом катрене:
В конце рокового столетия
В стране гипербореев
Город от имени крупной птицы
Будет поражен проклятием, подобно столице.
Каждому ясно, что страна гипербореев - Российская Федерация, а крупная
птица - гусь.
После обеда предгор Мощин велел шоферу ехать на строительство объекта
номер один - своей дачи. Он ехал и думал, что дачу надо завершить до
юбилея. Пригласим из Москвы какого-нибудь великого скульптора, чтобы
поставил монумент. Все равно какой. А на даче будет большой банкет -
руководители области отведают наших осетров.
Машина неслась по улицам, разбрызгивая черную грязь. Прохожие жались к
стенам. Стоял жгучий мороз, у центрального супермаркета стояла очередь за
резиновыми сапогами. Детей выпускали на улицу только в марлевых повязках.
Поперек улицы рабочие растягивали транспарант:
"СЛАВА НАШЕМУ ГОРОДУ НА ПУТИ К ТЫСЯЧЕЛЕТИЮ!"
Второй плакат Мощину попался на выезде из Гусляра:
"ЭКОЛОГИЯ ДОЛЖНА БЫТЬ ЭКОЛОГИЧНОЙ!"
- Вот именно, - сказал Мощин. - Так держать!
- Вы ко мне? - спросил шофер.
- Я с собой беседовал, - ответил Мощин.
- Это правильно, - согласился шофер. - Всегда лучше с умным человеком
поговорить. У меня к вам просьба, Леонид Борисович. Когда будете снова с
собой разговаривать, спросите, когда будем новый кар получать?
- А чем тебе наш скромный "ауди" не подходит, Трофимыч? - удивился предгор.
- Беспокоит меня состояние его днища, - сказал шофер.
- Отчего же?
- От этой грязи! От "розочки", блин!
- Не стоило бы тебе слушать бабские сплетни, - сказал Мощин.
Машина съехала с шоссе и пошла, слегка подпрыгивая, по дорожке, что вела к
стройке века. Пока еще здесь не было покрытия.
Впереди уже показался возведенный до третьего этажа замок - личная
резиденция Леонида Борисовича.
Машина съехала с пригорка, но тут в ней что-то треснуло, и днище ее
отвалилось. К счастью, скорость была невелика и, отваливаясь вместе с
днищем, шофер успел тормознуть.
Мощин рассердился на шофера, на машину и на интриги.
Он вылез и пошел дальше по снегу пешком, а шофер вел машину сзади, держась
за руль и перебирая ногами.
Дальнейшая судьба предгора складывалась драматично.
Отдав деньги за кирпич, Мощин оставил шофера с машиной, а сам побрел
обратно к шоссе, чтобы там проголосовать и вернуться в город.
Время было к вечеру, пятница, ни одной машины к городу не встретилось, а
те, что встретились, не остановились.
Только к шести часам вечера (вы представляете, в каком состоянии?) Леонид
Борисович вступил в Гусляр, который уже издали дал о себе знать легким
запахом тления, издаваемым "розочкой". Над городом царил мир. Кое-где в
окнах мерцало голубым - работали телевизоры. По мере продвижения
руководителя к центру города глубина грязи увеличивалась. Одно дело ездить
по Гусляру на персональной машине, совсем другое - оказаться в положении
пошлого пешехода.
Мощин был зол на фирму "Ауди", которая выпускает такие негодные
автомобили, на глупого шофера, на черную грязь, на плохое освещение на
улицах, на проезжавшие мимо и обдававшие его черной грязью машины, на
молодежь, которая не уступает дороги, на жену, которая не ждет его
обедать...
Жена действительно не ждала его обедать. У жены было горе, и она ждала
мужа, чтобы поделиться с ним.
- Герасима Ксюша привезла, - заплакала она, увидев на пороге мокрого,
несчастного, осунувшегося мужа. - С утра доктора надо вызвать.
- Что еще? - Мощин уселся на стул в коридоре. Дорогой был стул, из
итальянского мебельного гарнитура.
- Сказать нельзя, - ответила жена. - У них в садике эпидемия, но такая
страшная, что нельзя даже сообщить...
- Опять бабские сплетни, - досадливо отмахнулся Мощин и пошел на кухню,
забыв раздеться. - Покормила бы...
- Ты что не разуваешься! - закричала вслед мужу Мощина. - Опять мне за
тобой подтирать. По колени промок!
На крики из комнаты выбежал, постукивая копытцами, милый ребенок Герасик.
- Это что еще за мода? - возмутился Мощин, стягивая мокрый ботинок. -
Сейчас же сними!
Ботинок стягивался с трудом, настолько одеревенела, окостенела от мокрого
холода нога.
- А у Нинки из младшей группы копыта зеленые, - сообщил Герасик.
Мощин хотел было накричать и на внука, и на жену, и на дочку - на всех,
кто занимается чепухой, когда человеку так плохо, но тут наконец его
ступня выскочила из мокрого ботинка и оказалось, что она очень похожа на
копыто.
- Этого еще не хватало! - сказал Мощин. - Где мои шлепанцы?
Жена кинула ему шлепанцы, она была недовольна.
Мощин решил не говорить жене о своих копытах. Он знал, что она скажет.
Поэтому кое-как надел шлепанцы и пошел в туалет, но по дороге один
шлепанец потерял, и жена заметила. И крикнула ожидаемое:
- Козел, ну прямо козел!
- Ты на своего внука посмотри! - огрызнулся городской голова. - А потом
обзывайся.
Это было несправедливо, и жена зарыдала. Внучок тоже начал плакать.
Открылась дверь, пришла дочка.
- Эй, что за лужа? - закричала она с порога.
Все стали смотреть на лужу - оказалось, что это не лужа, а киселеобразная
масса из ботинок и сапог черного цвета.
И запах от этой массы шел фосгенный.
- Нет, - сказал Мощин, - пахнет таллием. Его соли.
- Я тебе сколько раз говорила, оставляй обувь на лестнице! - крикнула
жена, хотя говорить этого она не могла, даже в элитном доме все равно бы
через две минуты все украли.
- У нас, - сказала дочка, раздевшись, - сегодня первый этаж конторы
пополз. Опустился, понимаешь, весь дом на этаж. Кто с первого этажа в
живых остались, к нам переселились. Представляешь, какая толкотня началась!
- Почему мне не докладывают! - совсем уже рассердился Мощин. - Сейчас же
еду в Гордом. Я им покажу!
Тут зазвонил телефон.
Звонил начальник пожарной команды. Сообщил, что площадь Первопроходцев
осела на метр. Что делать?
- Сейчас буду! - крикнул Мощин. - Высылай за мной пожарку!
- Они все без резины стоят, - ответил начальник пожарной охраны. - Резину
у них съело.
- Ничего, - упрямо сказал городской начальник, - пешком дойду. Я им
покажу! Я все поставлю на место!
Он попытался натянуть на копыта ботинки, но не получилось.
Дочь посмотрела на потуги отца равнодушно.
- У нас, - сказала она, - есть некоторые - потеряли ноги и ползают.
- Как так ползают? - заинтересовался Герасик. - На животиках?
- На санках, - ответила мама.
- А то у нас две девочки в садике на животиках ползали... - Мальчик снова
заплакал.
Но взрослым не было до него дела, потому что потухло электричество, и все
стали искать свечи. Мощин все грозился уйти на голых копытах, а жена
говорила ему:
- Не смей, Леонид, потеряешь ноги, новых не будет! Кости не
восстанавливаются, я тебе как учитель начальных классов говорю!
- Папочка, не ходи! - присоединилась к маме дочь. - Мороз двадцать
градусов, копыта отморозишь!
Но Мощин не послушался. Он вырвался и побежал, стуча копытами, вниз по
лестнице.
К счастью, не он один оказался сознательным гражданином. У дверей в черной
грязной речушке покачивалась спасательная надувная лодка желтого цвета. В
ней сидел профессор Минц в дождевике.
- Что делать? - крикнул Мощин от дверей.
- Садитесь! Поплывем, будем принимать меры!
Профессор Минц уже не казался Мощину таким отвратительным, как недавно.
Приятный профессор, отважный.
- Какие меры? - спросил Мощин.
Надувную лодку понесло вдоль Пушкинской улицы.
- Кружок "Юный химик" имени Петрянова-Соколова, - загадочно ответил Минц,
энергично гребя по скользкой дороге.
Но путешествие, начавшееся так славно, чуть не закончилось трагедией.
Лодка попала в поток черной жижи, стремившейся к реке Гусь. Потребовалась
вся сила и сноровка немолодого профессора, чтобы не быть смытыми в речку,
которая вскрылась ото льда и несла к Белому морю свои черные непрозрачные
воды. Тяжко воняло.
- Постарайтесь не дышать! - приказал профессор Мощину, и тот прижал к носу
рукав.
Стало немного лучше. Сквозь рукав предгор строго крикнул:
- Смесь совершенно безопасна!
- С чем вас и поздравляю, - отозвался профессор.
- А скажите, откуда у Герасика копыта? - спросил Мощин.
- Оттуда! Помолчите, вы мне мешаете грести!
От реки Гусь, скользя, падая и отчаянно крича, бежали несколько любителей
подледного лова. С ужасом Мощин увидел, что из реки к ним тянутся щупальца
непонятных чудовищ, напоминающих американский фильм ужасов.
Вот одно из щупальцев дотянулось до старика в дохе. Старик отбивался от
чудовища удочкой.
- Что это? - закричал Мощин.
- Возьмите пистолет! - приказал профессор. - Он у вас под ногами!
- Но что это? - повторил вопрос Мощин, шаря под ногами