Кир Булычёв: Электронная Библиотека

Произведения Кира Булычёва

Цикл "Гусляр"

Навигация по страницам: 1 2

Ретрогенетика

Рассказ
Авт. назв.: "Оглянись, генетика!"
Написан - 3-4.07.1975
Славный майский день завершился небольшой образцово-показательной грозой с
несколькими яркими молниями, жестяным нестрашным громом, пятиминутным
ливнем и приятной свежестью в воздухе, напоенном запахом сирени. Районный
центр Великий Гусляр нежился в этой свежести и запахах.
Пенсионер Николай Ложкин вышел на курчавый от молодой зелени, чистый и
даже кокетливый по весне двор с большой книгой в руках. По двору гулял
плотный лысый мужчина - профессор Лев Христофорович Минц, который приехал
в тихий Гусляр для поправки здоровья, подорванного напряженной научной
деятельностью.
Николай Ложкин любил побеседовать с профессором на умственные темы, даже
порой поспорить, так как сам считал себя знатоком природы.
- Чем увлекаетесь? - спросил профессор. - Что за книгу вы так любовно
прижимаете к груди?
- Увлекся антропологией, - сказал Ложкин. - Интересуюсь проблемой
происхождения человека от обезьяны.
- Ну и как, что-нибудь новенькое?
- Боюсь, что наука в тупике, - пожаловался Ложкин. - Сколько всего
откопали, а до главного не докопались: как, где и когда обезьяна
превратилась в человека.
- Да, момент этот уловить трудно, - согласился Лев Христофорович. - Может
быть, его и не было?
- Должен быть, - убежденно сказал Ложкин. - Не могло не быть такого
момента. Ведь что получается? Выкопают где-нибудь в Индонезии или Африке
отдельный доисторический зуб и гадают: человек его обронил или обезьяна.
Один скажет - "человек". И назовет этого человека, скажем, древнеантропом.
А другой поглядит на тот же зуб и отвечает: "Нет, это зуб обезьяний и
принадлежал он, конечно, древнепитеку". Казалось бы, какая разница, -
никто не знает! А разница в принципе!
Минц наклонил умную лысую голову, скрестил руки на тугом, обтянутом
пиджаком животе и спросил строго:
- И что же вы предлагаете?
- Ума не приложу, - сознался Ложкин. - Надо бы туда заглянуть. Но как?
Ведь путешествие во времени вроде бы невозможно.
- Совершенная чепуха, - ответил Минц. - Я пытался сконструировать машину
времени, забрался во вчерашний день и там остался.
- Не может быть! - воскликнул Ложкин. - Так и не вернулись?
- Так и не вернулся, - сказал Минц.
- А как же я вас наблюдаю?
- Ошибка зрения. Что для вас сегодня, для меня вчерашний день, - загадочно
ответил Минц.
- Значит, никакой надежды?
Профессор глубоко задумался и ничего не ответил.
Дня через три профессор встретил Ложкина на улице.
- Послушайте, Ложкин, - сказал он. - Я вам очень благодарен.
- За что? - удивился Ложкин.
- За грандиозную идею.
- Что же, - ответил Ложкин, который не страдал излишней скромностью. -
Пользуйтесь, мне не жалко.
- Вы открыли новое направление в биологии!
- Какое же? - поинтересовался Ложкин.
- Вы открыли генетику наоборот.
- Поясните, - сказал Ложкин ученым голосом.
- Помните нашу беседу о недостающем звене, о происхождении человека?
- Как же не помнить?
- И ваше желание заглянуть во мглу веков, чтобы отыскать момент
превращения обезьяны в человека?
- Помню.
- Тогда я задумался: что такое жизнь на Земле? И сам себе ответил:
непрерывная цепь генетических изменений. Вот среди амеб появился
счастливый мутант, он быстрее других плавал в первобытном океане или
глотка у него была шире... От него пошло прожорливое и шустрое потомство.
Встретился внук этой амебы с жуткой хищной амебихой - вот и еще шаг в
эволюции. И так далее, вплоть до человека. Улавливаете связь времен?
- Улавливаю, - ответил Ложкин и добавил: - В беседе со мной нет нужды
прибегать к упрощениям.
- Хорошо. Мы, люди, активно вмешиваемся в этот процесс. Мы подглядели, как
это делает природа, и продолжаем за нее скрещивание, отбор, создаем новые
сорта пшеницы, продолжаем эволюцию собственными руками.
- Продолжаем, - согласился Ложкин. - Хочу на досуге вывести быстрорастущий
забор.
- Молодец. Всегда у вас свежая идея. Так вот, после беседы с вами я
задумался, а всегда ли правильно мы следуем за природой? Природа слепа.
Она знает лишь один путь - вперед, независимо от того, хорош он или плох.
- Путь вперед всегда прогрессивен, - заметил Ложкин.
- Тонкое наблюдение. А если нарушить порядок? Если все перевернуть? Вы
сказали: как бы увидеть недостающее звено? Отвечаю - распутать цепь
наследственности. Прокрутить эволюцию наоборот. Углубляясь в историю,
добраться до ее истоков.
- Нам и без этого дел хватает, - возразил Ложкин.
- А перспективы? - спросил профессор, наклонив голову и прищурившись.
- Это не перспективы, а ретроспективы, - сказал Ложкин.
- Великолепно! - воскликнул Минц. - Чем пользуется генетика? Скрещиванием
и отбором. Нашу с вами новую науку мы назовем ретрогенетикой.
Ретрогенетика будет пользоваться раскрещиванием, открещиванием и разбором.
Генетика будет выводить новую породу овец, которой еще нет, а
ретрогенетика - ту породу, которой уже нет. И ученым не надо будет
копаться в земле. Заказал палеонтолог в лаборатории: выведите мне первого
неандертальца, хочу поглядеть, как он выглядел. Ему отвечают: будет
сделано.
- Слабое место, - заявил Ложкин.
- Слабое место? У меня?
- Ваш неандерталец жил миллион лет назад. Вы что же, собираетесь миллион
лет ждать, пока его снова выведете?
- Слушайте Ложкин. Если бы мы отдавались на милость природе, то сорта
пшеницы, которые колосятся на колхозных полях, вывелись бы сами по себе
через миллион лет. А может, и не вывелись бы, потому что природе они не
нужны.
- Ну, не миллион лет, так тысячу, - не сдавался Ложкин. - Пока ваш
неандерталец родится, да еще своих предков народит...
- Нет, нет и еще раз нет, - сказал профессор. - Зачем же нам реализовать
все поколения? В каждой клетке закодирована ее история. Все будет, дорогой
друг, на молекулярном уровне, как учит академик Энгельгардт.
- Ну ладно, выведите вы, что было раньше. А что дальше? Какая польза от
этого народному хозяйству?
Ответ на свой вопрос Ложкин получил через три месяца, когда пожелтели липы
в городском саду и дети вернулись из пионерских лагерей.
Лев Христофорович стоял у ворот и чего-то ждал, когда Ложкин, возвращаясь
из магазина с кефиром, увидел его.
- Как успехи? - поинтересовался он. - Когда увидим живого неандертальца?
- Мы его не увидим, - отрезал профессор. Он осунулся за последние недели:
видно, много было умственной работы. - Есть более важные проблемы.
- Какие же?
- Вы знакомы с Иваном Сидоровичем Хатой?
- Не приходилось, - сказал Ложкин.
- Достойный человек, заведующий фермой нашего пригородного хозяйства
"Гуслярец". Зоотехник, смелый, рискованный. Большой души человек.
Тут в ворота въехал газик, из которого выскочил шустрый очкастый человечек
большой души.
- Поехали? - спросил он, поздоровавшись.
- С нами Ложкин, - сказал Минц. - Представитель общественности. Пора
общественность знакомить.
- Не рано ли? - спросил Хата. - Спугнут...
- Нам ли опасаться гласности? - спросил Минц.
После короткого путешествия газик достиг животноводческой фермы. Рядом с
коровником стоял новый высокий сарай.
- Ну что же, заходите, только халат наденьте.
Хата выдал Ложкину и Минцу халаты и сам тоже облачился. Ложкин ощутил
покалывание в желудке и приготовился увидеть что-нибудь необычное. Может,
даже страшное. Но ничего страшного не увидел.
Под потолком горело несколько ярких ламп, освещая кучку мохнатых животных,
жевавших сено в дальнем углу. Ложкин присмотрелся. Животные были
странными, таких раньше ему видеть не приходилось. Они были покрыты
длинной рыжей шерстью, носы у них были длинные, ноги толстые, как столбы.
При виде вошедших людей животные перестали жевать и уставились на них
маленькими черными глазками. И вдруг захрюкали, заревели и со всех ног
бросились навстречу Хате и Минцу, чуть не сшибли их, ластились, неуклюже
прыгали, а профессор начал доставать из карманов халата куски сахара и
угощать животных.
- Что за звери? - спросил Ложкин, отошедший к стенке, подальше от
суматохи. - Почему не знаю?
- Не догадались? - удивился Хата. - Мамонтята. Каждому ясно.
- Мне не ясно, - сказал Ложкин, отступая перед мамонтенком, который тянул
к нему недоразвитый хоботок, требуя угощения. - Где бивни, где хоботы?
Почему мелкий размер?
- Все будет, - успокоил Ложкина Минц, оттаскивая мамонтенка за короткий
хвостик, чтобы не приставал к гостю. - Все с возрастом отрастет. Ваше
удивление мне понятно, потому что вам не приходилось еще сталкиваться с
юными представителями этого славного рода.
- Я и со старыми не сталкивался, - сказал Ложкин. - И прожил, не жалуюсь.
Откуда вы их откопали?
- Неужели не догадались? Они же выведены методом ретрогенетики -
раскрещиванием и разбором. Из слона мы получили предка слонов и мамонтов -
близкого к мастодонтам. Потом пошли обратно и вывели мамонта.
- Так быстро?
- На молекулярном уровне, Ложкин, на молекулярном уровне. Под электронным
микроскопом. Методом раскрещивания, открещивания и разбора. И вы понимаете
теперь, почему я отказался от соблазнительной идеи отыскать недостающее
звено, а занялся мамонтами?
- Не понимаю, - сказал Ложкин.
- Вы, товарищ, видно, далеки от проблем животноводства, - вмешался Иван
Хата. - Ни черта не понимаете, а критикуете. Нам мамонт совершенно
необходим. Для нашей природной зоны.
- Жили без мамонта и прожили бы еще, - упорствовал Ложкин.
Навигация по страницам: 1 2
Все представленные материалы выложены лишь для ознакомления. Для использования их в коммерческих целях свяжитесь с правообладателями.
Яндекс.Метрика