Произведения Кира Булычёва
Роман "Река Хронос"
Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Книга II
-что грузовик и мотор ему нужны для освобождения народа от нашей с тобой
власти? Ничего подобного! Он будет на них перевозить вино!
- Мой дорогой, - сказала императрица по-французски, - разреши тебе
представить господина поручика...
- Берестов! - сказал Коля. Получилось громко. - Берестов Андрей
Сергеевич, к вашим услугам.
- Очень приятно. Александр Михайлович, - сказал племянник
императрицы. - Вы не сын покойного Сергея Серафимовича?
- Нет, - твердо сказала императрица. - У меня идеальная память на
лица. Наш гость - не пасынок Сергея Серафимовича.
- Я знаю, о ком вы говорите, - поспешил с ответом Коля. - Но я
слышал, что он погиб.
- Невероятная трагедия, - сказала императрица. - Это была такая милая
семья.
- Скажите, мичман, - обратился к нему Александр Михайлович, - вы не в
Севастополе служите?
- Так точно, ваше высочество, - сказал Коля, ощущая, как приятно во
рту складываются слова - величество, высочество... как естественны они в
разговоре.
- Будьте любезны передать там мою жалобу на начальника
севастопольской авиационной школы, который потребовал, чтобы я вернул
предоставленные мне грузовик и автомобиль.
Коля вспомнил, что Александр Михайлович был командующим авиацией. Он
только что уволен от этой должности Временным правительством. Конечно, ему
обидно - чернила еще не высохли, а какой-то начальник школы уже требует
казенное имущество.
- Я сегодня же доложу о вашей жалобе господину командующему флотом, -
сказал Коля.
- Вы меня крайне обяжете, крайне обяжете. - Великий князь был
неуверенным в себе человеком. Но магия титула оставалась. Должны, видно,
пройти месяцы, прежде чем титул станет клеймом.
- Сандро, - сказала императрица, не скрывая раздражения, - господин
Колчак сообщает, что ходят слухи о нашем заговоре против Временного
правительства. В Севастополе собирают комиссию, чтобы нас расследовать!
- Нас? Расследовать? Еще чего не хватало!
- А почему бы и нет? - сказала Мария Федоровна. - Мы не присягали
новой власти и мечтаем о том, чтобы она пала.
На обратном пути Коля приказал шофферу проехать по набережной Ялты.
Тот был недоволен и не скрывал недовольства, умудряясь не сказать при этом
ни слова. Но Коля был в синих очках, цивильной кепи, и вряд ли его
кто-нибудь мог узнать.
Не узнала его и Лидочка, которая как раз вышла на набережную,
убежденная, как и вчера, что сегодня Андрюша придет к платану. Лидочка
увидела автомобиль и успела отойти в сторону, чтобы не попасть под него.
Она видела и странного седока - молодого человека в черном морском плаще,
сером кепи и синих очках, напомнившего ей английского сыщика Шерлока
Холмса, который любил переодеваться. Конечно же - в машине сидел
переодетый человек! Но и чем-то знакомый - прямой посадкой головы на
длинной шее, линией плеч, скрытых морским плащом. Ощущение знакомства не
вылилось в узнавание, и Лидочка отвела взгляд, хотя успела заметить, что
синие очки повернулись к ней, как бы изучая.
Коля, разумеется, узнал Лидочку и чуть было не окликнул ее, так
обрадовался встрече. Оказывается, он соскучился по ней! Как она
похорошела! Сколько прошло - почти три года? Ей уже двадцать один! Значит,
она не погибла, как все думали! Значит, она вернулась?
Автомобиль уже миновал <Ореанду> и повернул наверх по плохой мостовой
вдоль речки, к повороту на шоссе, а Коля все оглядывался, словно мог
увидеть Лидочку.
Сначала он решил, что обязательно приедет в первый же свободный вечер
в Ялту, чтобы повидать Лидочку. Но тут же он вспомнил, что живет под
именем и по документам Андрея - не дай Бог, если она случайно узнает!
На следующее утро Коля доложил адмиралу о поездке к императрице.
Колчак подошел к столу. Достал оттуда отпечатанный на машинке листок
бумаги.
- Комиссия уже создана, - сказал он. - В ней тридцать три члена.
Тридцать три богатыря... Все члены ЦВИКа. Цвик-цвик-цвик... Это или кур
сзывать, или из Гофмана. Откуда?
- Скорее из Гофмана, Александр Васильевич, - сказал Коля.
- Точно - муниципальный советник бундесрата Герберт Цвик. Здесь у
меня список комиссии - вчера утвердили на совете. Вот здесь расписание их
секретных визитов. Под различными причинами. Четвертого апреля - Ливадия,
пятого - Чаир, шестого - Дюльбер и так далее. Да, смотрите-ка, не забыли
дачу эмира бухарского. Разве он здесь? Значит, здесь. Эту бумагу надо
будет сегодня же отвезти императрице, надеюсь, вам это не в тягость,
лейтенант? Впрочем, погодите, зайдите потом к каперангу Немитцу, нашему
демократу. Если у него есть свободная минутка от встреч и братаний с
матросами, пусть подпишет приказ о назначении вас моим адъютантом. Не
благодарите. Так удобнее и приличнее - не мичмана Беккера посылаю, а
существо десятого класса с аксельбантом.
В тот день Коля возил второе письмо к императрице и потому не успел
заказать аксельбант и вколоть в погоны четвертые звездочки. Но когда
горничная Наташа - четкие каблучки, круглая попка - сказала, впустив его в
прихожую: <Наш поручик приехал>, - Коля позволил себе ее поправить:
- Я лейтенант, Наташа. Это равно штабс-капитану от инфантерии.
- Фи! - сказала Наташа, отстраняя его руку, по-отечески тронувшую ее
плечо. - Меня и генералы за эти места трогали.
- Где они, твои генералы! - парировал Коля. - А я здесь и молодой.
- Вы красивый, - деловито согласилась Наташа. - Как же не понимать.
Государыня Мария Федоровна встретила Колю как старого знакомого. И
даже было странно подумать, что два дня назад он знал эту старую женщину
только по картинкам в <Ниве>. Александра Михайловича не было, но в
библиотеке их ждал великий князь Николай Николаевич - сухой, как
говорится, версту проглотил, старик в сапогах, начищенных столь зеркально,
что в них отражались книжные шкафы, и голова кружилась при взгляде на
такое совершенство.
Мария Федоровна сказала ему о письме Колчака и о комиссии совета, что
приедет искать царский заговор.
- Садитесь, лейтенант, - сказал Николай Николаевич, - мы здесь без
чинов. Дайте письмо, Мария Федоровна, я прогляжу его. Какое у них
расписание? Ага, ко мне в Чаир шестого! Ничего они не найдут.
- Там нечего находить, - сказала Мария Федоровна, как бы предупреждая
Великого князя.
* * *
В тот день Колю оставили в Ай-Тодоре к обеду, и он был представлен
супруге Александра Михайловича, добродушной и хлопотливой Ксении
Александровне, сестре императора, а также внучатой племяннице императрицы
Татьяне, склонной к романтическим увлечениям. Коля, разумеется, не знал,
что она в некотором роде старая знакомая его бывших друзей - Ахмета и
Андрея, потому что была среди гостей в давнишний предвоенный вечер на
вилле Сергея Серафимовича Берестова, и Ахмет имел наглость схватить ее за
коленку, тогда куда менее округлую. Впрочем, никто, кроме Ахмета, уже не
помнил о том инциденте.
- Для визитов нашего юного друга, - сказал за обедом Александр
Михайлович, - нужно веское оправдание.
- Вы правы, - сразу согласилась императрица. - Я уже подумала, что
вокруг слишком много соглядатаев.
Коля молчал, потому что, к своему стыду, об этом не подумал. Между
тем как императрица была права.
- Так что мы предлагаем, - императрица улыбнулась уголками губ, -
чтобы господин Берестов увлекся нашей Таней.
Щеки Тани зарделись, Александр Михайлович захохотал, Коля готов был
присоединиться к его смеху, но его опередила Таня:
- Меня никто не спросил! Как вы смеете!
- Таня, - успокаивала ее императрица, - никто не требует, чтобы ты в
самом деле увлеклась нашим курьером. Он ведь тоже не испытывает к тебе
нежных чувств...
- Предпочитая чары Наташи, - добавил Александр Михайлович, и Ксения
Александровна тут же сделала ему выговор по-французски.
В конце концов Мария Федоровна восстановила за столом мир, и обед
завершился договоренностью о романе Коли и Тани, после чего императрица
удалилась к себе читать толстую семейную Библию на датском языке.
<Заговор императрицы> оказался весьма кстати. В ближайшие дни Коле
пришлось несколько раз побывать в Ай-Тодоре, и уже без автомобиля, который
был слишком очевиден. От Севастополя до Ялты Коля добирался катером, а
оттуда брал извозчика.
Таня была с ним холодна, но без враждебности, и Коля предположил, что
ее мягкое сердце занято иным мужчиной. И даже высмотрел подозреваемого на
эту должность.
Что же касается плана Колчака опередить общественное возмущение и
отправить по виллам императорской фамилии специальную комиссию, то эта
затея провалилась: слухи о создании комиссии докатились до Петрограда и
вызвали там слухи о монархическом заговоре в Крыму, о том, что там
готовится мятеж и отделение Крыма от России, будто бы английское
правительство уже высылает в Черное море дредноут на помощь заговорщикам,
хотя в высшей степени было непонятно, как дредноут прорвется сквозь не
покоренные еще турецкие Дарданеллы. Результатом возросших до небес слухов
в Петрограде стала следующая телеграмма военного министра Временного
правительства | 4689 от 17 апреля:
Немедленно обеспечить Южный берег Крыма от контрреволюционных
попыток и контрреволю