Произведения Кира Булычёва
Роман "Река Хронос"
Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Книга II
. Корень всех его зол и неудач был в этом опереточномгенерале - в солдатской шинели и прусском <пикельхельме>, из-под которого
торчали рыжеватые лохмы.
- Эмиссар! - бормотал Коля. - Я те покажу, эмиссар!
- Нельзя, - повторял солдат, мешая Коле, и тот отталкивал его.
Крики Коли донеслись до Мученика, который, размахивая белым флажком,
начал отступать, но не побежал, как побежали его спутники, боевые
советчики с револьверами.
Коля смог наконец нажать на гашетку, пулемет выпустил две или три
пули, и ленту заклинило.
- Я же говорил, - произнес над ухом солдат, - я же предупреждал, ваше
благородие.
- А идите вы все куда подальше! - рассердился вконец Коля и,
решившись, поднялся и пошел ко дворцу. Он не оглядывался, будучи
уверенным, что никто не будет в него стрелять. А если даже и стреляли, он
этого не услышал.
Дверь во дворец открыл князь Юсупов. Жан стоял за его спиной.
- Вы истинный герой, господин Берестов, - сказал Жан. - Вы также,
князь. Я доложу о вашем подвиге ее величеству.
Коля внутренне улыбнулся - и сам не понял сначала, что же смешного в
словах Жана. Потом сообразил: смешное было не в словах, а в том, что
доклад об отличившихся на поле боя офицерах намеревался делать ливрейный
лакей.
- Дурак, - сказал устало князь Юсупов, - ты боишься, что я доложу
раньше и все поймут, что ты праздновал труса.
- Я не герой и не офицер, - ответил Жан смиренно, но нагло.
- Пошли смоем эту грязь, лейтенант, - сказал Юсупов.
Коля с благодарностью согласился.
В малой гостиной почти ничего не изменилось.
- Мы наблюдали из окна, - сказала Мария Федоровна, - подойдите ко
мне, мон анфан.
Юсупов и Коля подошли к императрице.
Старуха встала, каждого, притянула сухой ладонью к себе, поцеловала в
лоб.
- Спасибо, - сказала она по-русски.
На диване сидел полковник Баренц. Голова его была аккуратно
перевязана. У виска сквозь бинт просачивалась кровь. Рядом стояла
горничная Наташа со стаканом воды. Полковник был в беспамятстве.
- Положение наше неприятно, - сказал Колчак. - Охрана оказалась
совершенно не готова к быстрому наступлению противника.
- Ими командовал Мученик, - сказал Коля. - Я его узнал.
- Это не важно, - сказал адмирал. - Моя охрана плюс отряд Баренца -
все вместе не более пятидесяти штыков. По дороге наступают около двухсот,
но еще столько же занимаются сейчас обходным маневром, пытаясь выйти ко
дворцу вдоль моря. И это куда более опасно. С той стороны у меня только
один пулемет и шесть матросов.
- Но вы телеграфировали в Севастополь? - спросила императрица.
- Связь нарушена, - сказал Колчак. - Разумеется, я рассчитываю на
адмирала Немитца. На то, что в решающий для России момент он поймет, что
судьба страны важнее, чем лавры революционера.
- Он из хорошей семьи, - сказала Мария Федоровна.
- Многие из ваших врагов, императрица, происходят из хороших
семейств, - сказал Колчак.
- Чего же мы ждем? - спросил Юсупов.
- Мы ждем миноносца, который должны прислать за нами из Севастополя.
Иного пути отсюда нет - мы не можем прорываться сушей, рискуя жизнью ее
императорского величества.
- Я не боюсь смерти, - сказала императрица.
- Вы нужны России живая, - мягко улыбнулся Колчак, не показывая зубов
- он всегда помнил о своем недостатке.
- А как мы узнаем, идет ли кто-нибудь к нам на выручку? - спросил
князь Юсупов.
- Наверху, на башне, мы оставили наблюдателя. - Колчак поднялся. -
Нам нельзя терять время, - продолжал он. - Берем только самое необходимое.
Я не смогу выделить носильщиков. За исключением государыни, все сами несут
свои вещи. Вы возражаете, князь?
- Наташа, - сказала императрица, - мы возьмем только мою шкатулку и
самое необходимое из одежды. Нам не понадобятся солдаты. - Императрица не
скрывала гордости своим решением. - Жаль, что Таня оставила нас...
Слова императрицы оказались как бы пророческими - тотчас же дверь
широко отворилась, и в ней показался Жан, который поддерживал под мышки
бесчувственную княжну Татьяну. Лакей потащил княжну к дивану и посадил ее
рядом с Баренцем.
- Ах, что с ней сделали! - воскликнула императрица.
Ирина Александровна присела на корточки рядом с диваном.
- Таня, - сказала она.
Та простонала, но не ответила. Ирина Александровна, не глядя, завела
за спину руку, и князь Юсупов, как в отрепетированном номере, вложил в
пальцы стакан с водой. Из рукава он его вытащил, что ли? - подумал Коля.
Таня отпила глоток.
Колчак отошел к окну и поманил к себе Колю.
- Лейтенант, вы умеете метать гранаты? - спросил он.
- Очень давно, на учениях, - сказал Коля.
- Когда появится катер и мы будем уходить к морю, вам придется
задержаться - вы прикрываете нас на случай, если бунтовщики прорвут
ограждение. Гранаты в моей машине, под сиденьем.
- Ой! - закричала Татьяна. - Я не хочу жить! Я не буду жить!
Она пришла в себя, и это было хуже, чем беспамятство.
- Что с тобой случилось? Что случилось? - спрашивала Ирина
Александровна.
- Они перегородили дорогу - они смеялись, они сказали, чтобы мы все
отдали, все... потом они... Вахтанг стал сражаться, я просила его - не
надо, не надо... они убили его, а меня...
- Мерзавцы! - воскликнул Юсупов. И он был искренен в своем гневе. - Я
пойду! Я буду стрелять, пока не перебью все их кривые рожи!
- Феликс! - закричала на него императрица.
Со звоном разлетелось и тут же с грохотом посыпалось осколками по
паркету оконное стекло, разбитое случайной пулей.
Это сразу отрезвило всех.
- Прошу всех перейти на первый этаж. Оттуда мы выходим к морю, -
приказал Колчак.
- А как же полковник Баренц? - тихо спросил у адмирала Коля.
Диван представлял собой драматическую картину, словно просился на
кисть исторического живописца. На нем, откинувшись, сидел и часто дышал
полковник Баренц, с головой, завязанной промокшим от крови бинтом. А в
ногах у него сидела в полузабытьи княжна, подняв руку, обнаженную выше
локтя, потому что рукав был разорван. Дорожная, доходящая лишь до
щиколоток, юбка княжны также была порвана и измарана.
- Полковник? - повторил Колчак. - Полагаю, ему будет лучше остаться
здесь. Они могут вызвать ему врача. А так мы его погубим, не довезя до
миноносца.
Коля смотрел на княжну и думал: не успели, не успели, не успели... и
почему-то это имело отношение и к нему, и к адмиралу, и к императрице.
- Берестов! - услышал он голос адмирала. - Вы почему здесь стоите? Я
же приказал вам взять гранаты.
- Простите, - сказал Коля. - Я думал, что это не сейчас.
- Именно сейчас! Вы что, полагаете, что я должен быть вам по гроб
жизни обязан за те подвиги, которые вы совершали час назад? Они - наше
прошлое. Остаться живыми и вырваться из этой мышеловки - вот наша задача
сегодня. Идите!
- Слушаюсь.
- Постойте. Сначала поднимитесь в башенку. Там сидит наблюдатель.
Узнайте у него, какова обстановка. Если есть срочные новости - бегите
сюда. Ясно?
Как только Коля вышел из гостиной и стал искать путь на чердак, он
попал в ту часть дворца, что выходила к воротам, и потому сразу стали
слышнее выстрелы и доносились даже крики. Стекла в окнах с этой стороны
были разбиты, и солнце, попавшее в проемы, по-утреннему весело отражалось
в осколках.
Не у кого было спросить, где эта нужная лестница. Коля поднялся по
одной и попал в коридор, куда выходили спальни. Он заглянул в спальню
императрицы, дальше не пошел - время было на исходе. Пришлось снова
спуститься на первый этаж. Коля понимал, что нельзя признаться адмиралу в
неспособности отыскать пути на башню.
Перебежав через холл, где на полу сидел, прижавшись спиной к
деревянной панели, раненый солдат в одном сапоге - вторая нога была
кое-как замотана, Коля увидел лесенку поуже и по ней выбрался на чердак и
чуть было не получил пулю в живот, потому что никто не предупредил Колю,
что на чердак попадают, условно постучавшись. Коля открыл дверь, и тут же
наблюдатель - матрос, глядевший на море, обернулся и выстрелил в него из
маузера.
Коля отпрянул за косяк и оттуда закричал:
- Ты чего? Убить захотел? Не видишь, что ли, погоны?
- А ты кто? - спросил матрос.
- Я от адмирала, лейтенант Берестов.
- А чего же он не сказал, что стучать надо по-особому.
- В следующий раз постучу - некогда сейчас этим заниматься, - сказал
Коля. - Я зайду?
- Ладно, заходи. Видел тебя в штабе. Только ты, лейтенант, будь
поосторожнее. Дырку получишь. Простое дело.
Коля не стал вдаваться в разговоры с матросом; здесь было просторно -
крыша уходила в башенку, балки были исполосованы птичьим пометом. Одно
окно выходило на море, из второго было видно шоссе.
- Адмирал спрашивал, не видны ли наши? - спросил Коля.
- Если бы появились, я бы прибежал, - сказал матрос. - Нету наших. Да
и что ждать - пока соберутся... Это здесь время медленно идет, а в
Севастополе быстро.
Матрос дал Беккеру бинокль, и он посмотрел на море. Море было
пустынным, даже рыбаков не видно - чувствуют, что идет война.
Потом он посмотрел в другую сторону - на шоссе.
Шоссе вилось вдоль моря, и далеко-далеко видна была нестройная
колонна людей.
- Это кто? - спросил Коля.
- Подкрепление Советам идет, - сказал он. -