Произведения Кира Булычёва
КОРА ИЗ ИНТЕРГПОЛА
Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
ГАЛАКТИЧЕСКАЯ ПОЛИЦИЯ
асписанию, - сообщил он, -через шесть минут будет.
- Поглядите, подоспела ли группа контроля, - приказал Милодар.
- Группа контроля, - повторил робот и пошел прочь. - Второй твой
вопрос - почему я молчал. Ответить на него сложнее. Причин тому
несколько. - Милодар уселся на пыльные нары под портретом неизвестного
Ко господина в военной форме. К рамке была прикреплена табличка:
И. Бродский
ПОРТРЕТ НАРОДНОГО КОМИССАРА И. ЯГОДЫ
- Первая причина, - продолжал Милодар, - недоверие к тебе. Ты для
меня табула раса, то есть терра инкогнита, понимаешь?
- Это по-китайски? - спросила Ко. В приюте хорошо кормили, но учили
умеренно. - Не столь важно, на каком языке. Важен смысл.
- Значит, вы мне не доверяете... - произнесла Ко, - а зачем взяли с
собой?
- Потому что ты мне понравилась, а интуиция подсказала: бери.
- Но теперь вы можете сказать, что все это значит? - Нет, не могу. Сам
не понимаю. - Комиссар слишком энергично развел руками, и правая рука
пронзила ткань пиджака. Хоть это было лишь видимостью. - Но вижу во
всем нечто зловещее. На поверхности все просто и трогательно:
романтически настроенная девица убегает с возлюбленным. Но мы-то с тобой
знаем, что любимый в виде трупа лежит под водой. С кем же тогда убежала
Вероника и, главное, знает ли она сама, с кем убежала? - Какой ужас вы
говорите!
- Это тебе лишь кажется. Когда задумаешься, поймешь, что я прав.
- Я уже поняла. Хотя мне хотелось бы, чтобы Артем остался жив. А тот,
фальшивый, был бы убит. - Все это пустые разговоры. - Знаю.
Издалека донесся гудок паровоза. - Собирайся, - сказал комиссар. - Я
готова, - ответила девушка.
- Наша с тобой задача, - объяснил Милодар, разглядывая себя в зеркале
над ведром-парашей, стоявшим у входа в бар-барак, - отделить Веронику от
этого чудовища. Но так, чтобы он тебя не увидел. У них есть твои
фотографии. Действуем вдвоем.
Милодар остался доволен собой. Он достал из кармана лыжного костюма
темные очки. Надел их. Вторую пару протянул девушке. В очках было плохо
видно.
Милодар двинулся к выходу на платформу. Ко - за ним. Лыжи были
длинные и застряли в дверях. Комиссар обошелся без лыж.
Поезд появился из-за пологой, поросшей редкими низкорослыми елями
горы. Он гудел, приветствуя станцию. Ранние снежинки летели над рельсами.
- Почему вы не задержите этого человека, если думаете, что на самом деле
он самозванец? Милодар даже топнул ногой, так он разгневался. - Ты тупая
или притворяешься? - спросил он, глядя на приближающийся поезд. - Ни
то, ни другое! - смело ответила девушка. - Тогда подумай: на Детском
острове, где содержатся, возможно, самые загадочные и опасные существа на
свете... не хмурься, ты же не виновата, что можешь стать чудовищем...
происходит убийство. Кому-то понадобилось не только убить, но и
подменить человека. Зачем?
Ко покачала головой. Она не догадывалась, кому и зачем это понадобилось.
- Затем, - продолжал Милодар, переступая с ноги на ногу, подпрыгивая
и изображая смертельно замерзшего туриста, - затем, что кому-то
категорически понадобилась твоя подруга Вероника. Настолько, что похити-
тели не остановились перед гигантскими расходами - они изготовили копию
Артема Тер-Акопяна, видимо, настолько похожую на убитый оригинал, что
Вероника попалась на подделку. Конечно, если она не часть дьявольского
заговора... - О нет! - воскликнула Ко.
Робот в красной фуражке со свернутым красным флажком вышел на
перрон. Он поднял флажок.
Красная звезда была прикреплена к коническому носу старинного
паровоза, похожему, как показалось Ко, на детскую пороховую ракету, какие
использовались на острове во время фейерверка. Сам паровоз был темно-
зеленым, блестящим, колеса - красными, из трубы валил черный дым,
машинист в ушанке выглянул в боковое окошко и помахал роботу. К
паровозу был прицеплен тендер, за ним - три вагона. Первый с окнами
узкими и частыми, затем два деревянных монстра с широкими дверями в
центре и маленькими, забранными решетками окошками под крышей. Ко
знала, что такие вагоны сто с лишним лет назад именовались теплушками и
занимали значительное место в русской истории. Вагоны эти были
грузовыми, но так уж повелось в России XX века, что возили в них людей и
большей частью не по доброй воле. В них грузили солдат и преступников, в
них набивались беженцы и голодающие; а так как почти каждый житель
страны в тот или иной час побывал солдатом, преступником или беженцем,
то можно считать, что мало кто избежал путешествия в теплушке.
Уже к середине следующего века, хоть нравы далеко не везде и не всегда
смягчались, теплушки, как и железные дороги, сгинули в погребах истории.
Появились иные средства транспорта, внешне куда как более ци-
вилизованные, быстрые и вместительные. Но всеобщий интерес к истории и
туризму возродил к жизни образы и некоторые способы путешествия,
заимствованные из глубокого прошлого, со значительными отступлениями
порой от исторической правды. Стало особым шиком строить заново древние
замки и виадуки, копать рвы и сооружать подъемные мосты, чтобы
путешественники, прибывшие от ближайшего космического терминала
верхом, могли стащить с себя смазанные потом латы и переодеться в шелка
для ужина в готическом зале. Там они внимали трубадуру, пожирали бараньи
ноги и кидали кости злобным псам, цапающим гостей за щиколотки. Затем,
тяжело захмелев от первобытного пива и браги, туристы устраивались спать
по двое и по трое на соломенных тюфяках, мучились от сквозняков и дро-
жали при виде голубых привидений, созданных голографистами за особую
плату.
На Кольском полуострове и под Магаданом функционировали ретро-
дороги, призванные напоминать любознательным путешественникам о
злодеяниях коммунистов и их вождя Иосифа Сталина. Разумеется, все учили
в школе о злодеях XX века, и Ко еще недавно завалила контрольную по
второй мировой войне, решив, что в ней принимал участие Наполеон,
который на самом деле участвовал в первой мировой войне, или в какой-то
еще, не менее пустяковой.
Будущее всегда снисходительно к прошлому и склонно преуменьшать его
достижения и преступления. На значительном расстоянии избиение
младенцев царем Иродом может быть оправдано исторической необходи-
мостью или превращено в приключенческий роман, в котором читатель
следит за судьбой лишь одного из младенцев - того самого, которому
удалось выпутаться из этой истории.
Так что для Ко, которая оказалась на полустанке по необходимости,
изобретательность Всемирного туристического агентства представлялась
блажью, садизмом и просто глупостью, но путешественники из сытой Дании
и благополучной Боливии с наслаждением отдавались мазохистскому началу
в своих душах и, листая потрепанные страницы соответствующих русских
романов и путеводителей, с душевным трепетом ждали, что же еще ужасное
откроется за следующим поворотом.
На этот раз открылся барак - лагерный барак, он же полустанок, разъезд
Лагерный. Датские туристы толпились у окошек теплушек, а гиды в шинелях
из туристического бюро оттаскивали их от окошек и грозили побоями и даже
смертью.
Мало кто из пассажиров обратил внимание на ожидавших поезда Милодара
и Ко, хотя робот-начальник станции привлек внимание фотографов - в
поезде было почему-то запрещено пользоваться современными камерами, и
всем желающим выдавали советские аппараты ФЭД и "Смена", которые, как
правило, снимать ничего не могли, пленка в них заедала и была перекошена,
а то ее и вообще не оказывалось. Но это было не столь существенно, потому
что по окончании путешествия аппараты и пленка конфисковывались.
Милодар оглядел Ко. Она уже на самом деле окоченела, из-под очков
торчал красный кончик носа, тонкое тело сотрясала дрожь.
Сам комиссар также старался дрожать, и очки его были столь велики, что
свободным оставался лишь подбородок.
Поезд на секунду притормозил.
Комиссар и Ко вошли в первый вагон, обыкновенный, хоть и старомодный,
снабженный узкими окнами. Вдоль вагона тянулся узкий коридор, в который
выходили деревянные двери купе. Вагон казался таким старым и за-
пущенным, словно его и на самом деле нашли на свалке, а не соорудили на
заводе года два назад.
Бравый усатый проводник, одетый в полувоенную синюю форму и черную
фуражку, встретивший новых пассажиров на площадке, без слов провел их в
первое купе и так уверенно закрыл за собой дверь, что Ко сразу поняла: он
предупрежден, а может быть, служит в том же ведомстве, что и Милодар.
- Они в третьем купе, места пятое и шестое. После посадки не выходили,
если не считать, что девушка дважды посещала туалет.
- Сколько времени вы в пути? - спросил Милодар. Видно, он был
забывчив или проверял на забывчивость проводника.
- Два часа сорок минут, - ответил проводник. - Билеты у них были в
порядке? - В порядке.
- Так я и думал, - сообщил Милодар. Он был чрезвычайно серьезен.
Нет, Ко понимала, что ситуация сложная и никто не играет в игрушки. Но в
каждом, даже самом серьезном, деле нельзя перестараться. А то и похороны
могут показаться комичными.
Проводник ждал приказаний, чуть приоткрыв рот. Зубы у него были
вставные, модные, жемчужные.
Поезд пронзительно загудел. Через окно было видно, как начальник
станции дергает за веревку начищенный колокол.
Из двери в буфет вышел Сталин в сопровождении нескольких неизвестных
Ко военных. Он поднял руку, приветствуя поезд. Ко непроизвольно помахала
в ответ. - Кто там? - очнулся Милодар. - Сталин, - ответила Ко. -