Кир Булычёв: Электронная Библиотека

Произведения Кира Булычёва

Публикации о Кире Булычёве

Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18

ЧУЖАЯ ПАМЯТЬ

шло много лет назад.
Что-то произошло, связывающее и по сей день всех этих людей. Она знает,
что Ржевский предал маму и убил бедную Лизу. Ниночка привыкла за много лет
к тому, что Ржевский - предатель и неблагодарный человек. Раньше это ее не
касалось. Ржевский никогда не приходил к ним домой. И в то же время
знакомство с ним позволяет не без гордости говорить знакомым: <Сережка
Ржевский, наш старый друг...> А потом мама пристроила ее в библиотеку, и
она увидела Ржевского, который оказался совсем не похож на предателя -
образ предателя складывался у нее под влиянием телевизора,а там
предателей обычно играют одни и те же актеры. Ржевский был сухим,
подтянутым, стройным человеком с красным лицом, голубыми глазами и пегими,
плохо подстриженными волосами. На круглом подбородке был белый шрам, а
руки оказались маленькими. Ржевский здоровался с ней рассеянно, словно
каждый раз с трудом вспоминал, где он с ней встречался. Потом он улыбался,
почти робко, наверное, помня, как много плохого Ниночка должна о нем
знать. Ниночка была готова влюбиться в Ржевского, в злодея, который нес в
себе тайну. Правда, Ржевский был очень старым. За сорок.
А из-за двери льются голоса родителей:
- Знаешь, а бараки сносят, - говорит мать.
- Какие бараки?
- Где он с Лизеттой жил.
9
Ржевский вывел очередную комиссию из лаборатории. Посидели еще
немного в кабинете. Леночка принесла кофе с коржиками. Говорили о каких-то
пустяках - Струмилов обратил внимание, что на первом этаже нет решеток.
Алевич воспользовался случаем и стал просить денег на ремонт, фасад никуда
не годится, паркет буквально рассыпается. А если иностранные делегации?
<Не спешите с иностранными делегациями>, - сказал Остапенко. Хрупкий
спросил о конгрессе в Брно,кого бы послать. Ржевский пил кофе,
разговаривал с начальством, делая вид, что принадлежит к той же категории
людей, а мысленно представлял, как идет деление первых клеток. Прямо
видел, словно в поле микроскопа, как шевелятся, переливаются клетки.
Главное, чтобы успели подготовить перенос...
Потом сидел допоздна во внутренней лаборатории. Внизу лаяли собаки,
потом раздался звон. Ржевский понял, что обезьяны скучают, зовут людей -
кружкой о прутья клетки.
Во внутренней лаборатории было хирургически светло. Дежурный Коля
Миленков, чтобы не мешать директору, делал вид, что читает английский
детектив. Он считал директора гением и потому был счастлив.
Ржевский пошел домой пешком. Он остановился возле барака, дверь была
открыта. Ржевский вошел внутрь. Пахло пылью и давнишним человеческим
жильем. Света не было, свет давно отключили. Ржевский зажег было спичку и
понял, что это лишнее - он отлично помнил, сколько ступенек на лестнице.
Он поднялся на второй этаж, и было странное ощущение, что поднимается не в
пустоту заброшенного барака, а к себе, где за дверью должна стоять,
прислушиваясь к его шагам, Лиза. Откроет, смотрит и молчит. Он устало
протянет ей сумку с продуктами или портфель, чтобы поставила на столик в
маленькой прихожей, и скажет: <Не сердись, Лиз, сидел в библиотеке,
опоздал на электричку>. Катька, спящая на топчанчике, который он сколотил
сам, не очень красиво, некрепко, застонет во сне, и Лиза произнесет с
виноватой улыбкой: <Котлеты совсем остыли, я их два раза подогревала>.
Дверь была не заперта. За окном висела луна, на полу валялись старые
журналы. Больше ничего. Ни одной вещи из прошлого. И обои другие.
Ржевский подошел к окну. Если ночью не спалось, он вылезал из-под
одеяла и шел к окну, открывал его и курил, глядя на пустырь. Там, где
теперь белые дома нового района, была черная зелень. В ней скрывалась
деревня - в ту деревню Лиза бегала за молоком, когда Катька простудилась.
Он вдруг насторожился. Он понял, что вот сейчас Лиза проснется - она
всегда просыпалась, если он вставал ночью. <Что с тобой? Ты себя плохо
чувствуешь?> - <Просто не спится.> - <Просто не бывает. Ты расстроен? Тебе
плохо?> - <Нет, мне хорошо. Я думаю.> Он бывал с ней невежлив, он уставал
от ее забот, вспышек ревности и мягких, почти робких прикосновений.
<Может, тебе дать валерьянки?> - <Еще чего не хватало!>
Скрипнула ступенька на лестнице. Потом удар. Шум. Словно тот, кто
поднимался сюда, неуверенно и медленно ощупывая стенку рукой, ударился об
угол.
Надо бы испугаться, сказал себе Ржевский. Кто может подниматься в
полночь по лестнице пустого барака?
Дверь медленно начала отворяться, словно тот, кто шел сюда, не был
уверен, эта ли дверь ему нужна.
Ржевский сделал шаг в сторону, чтобы не стоять на фоне окна.
10
Человек, вошедший в комнату, неуверенно остановился на пороге. Глаза
Ржевского уже привыкли к темноте, к тому же в комнату глядела луна - он
увидел, как человек шарит рукой справа по стенке, и вспомнил, сколько раз
он сам протягивал туда руку и зажигал свет. Раздался щелчок.
- Ах, черт! - прошептал человек.
- Послушай, свет все равно отключен, - сказал Ржевский. - Эти бараки
выселены, ты забыл, что ли?
Человек замер, прижался к стене, он не узнал голоса Ржевского и
испугался так, что его рыхлое тело размазалось по стене.
- Испугался, что ли? - Ржевский подошел к Виктору, врезался ногой в
кучу журналов, чуть не упал. - Это я, Сергей.
- Ты? Ты зачем здесь? - проговорил Виктор хрипло. - Испугался. Никак
не думал кого-нибудь встретить.
Они замолчали.
- Курить будешь? - спросил Ржевский.
- Давай закурим.
Ржевский достал сигареты. Когда Виктор прикуривал, он наклонил
голову, и Ржевский увидел лысину, прикрытую зачесанными набок редкими
волосами.
- Я давно тебя не видел, - сказал Ржевский.
- Ну, я пошел, - ответил Виктор.
Ржевский кивнул. Ему тоже бы уйти, но не хотелось идти по ночной
улице с Виктором. Ботинки Виктора тяжело давили на ступеньки. Лестница
ухала. Потом все смолкло.
Наверное, Эльза сказала ему, что бараки сносят, подумал Ржевский. А
может быть, Виктор приходил сюда и раньше? Его, Ржевского, тянет прошлое,
как убийцу, который приходил на место преступления. Тут его и ловят. И
Виктор его ловил? Нет. Он сам пришел. Ржевский закрыл глаза и постарался
представить себе комнату, какой она была тогда. Он заставлял себя
расставить мебель, положил мысленно на стол свои книги и даже вспомнил,
что настольную лампу накрывали старым платком, чтобы свет не мешал спать
Катьке. А Лиза лежала в полутьме и смотрела ему в спину, стараясь не
кашлять и не ворочаться. А ему этот взгляд мешал работать. И он тихо
говорил: <Спи, тебе завтра вставать рано>. - <Хорошо, - отвечала Лиза, -
конечно. Сейчас засну>.
В то последнее утро они заснули часов в пять,на рассвете,
прошептавшись всю ночь, а потом он открыл глаза и, как продолжение
кошмара, увидел, что она стоит в дверях, держа за руку тепло одетую
Катьку, с чемоданом в другой руке. Он тогда еще не осознал, что Лиза
уходит навсегда, но в том, что она уходит, было облегчение, разрешение
тупика, какой-то выход. И он заснул...
Ржевский открыл глаза. Свежий ночной ветер вбежал в окно через
разбитую створку и зашуршал бумагой на полу.
Ржевский выкинул сигарету в окно и спустился вниз. Его одолела такая
смертельная,глубокая,безнадежная тоска, что, когда он увидел -
неподалеку, за деревом, стоит и ждет Виктор, - замер, не выходя наружу, а
потом дождался, когда Виктор зажег спичку, снова закуривая, выскочил из
подъезда и скользнул вдоль стены, за угол, в кусты.
11
Нине очень хотелось заглянуть во внутреннюю лабораторию - центр,
вокруг которого уже шестую неделю концентрировалась жизнь института. Но
никак не получалось. Туда имели доступ только пять или шесть человек, не
считая Ржевского и Остапенко из президиума. Правда, раза три приезжали
какие-то друзья Ржевского, седые, солидные. Коля Миленков их, конечно,
всех знал - академик такой-то, академик такой-то... Этих Ржевский сам
заводил внутрь, и они застревали там надолго.
- Понимаешь, Миленков, - сказала Ниночка, которая к Коле привыкла и
уже совсем не боялась. - Это для меня - как дверь в замке Синей Бороды.
Помнишь?
- Помню.Тебехочется бесславно завершить молодую жизнь.Ты
понимаешь, что Синяя Борода нас обоих тут же вышвырнет из института. А у
меня докторская в перспективе.
Самого Ржевского, хоть и видела его теперь каждый день и он уже
привык считать ее своей, не дочкой Эльзы, а сотрудницей, даже как-то
прикрикнул на нее,-понимаете разницу?- Ниночка попросить не
осмеливалась. Он был злой, дерганый, нападал на людей почем зря, но на
него не обижались, сочувствовали - ведь это у них в институте, а не
где-нибудь в Швейцарии рос в биованне первый искусственный человек.
В конце концов Ниночка проникла в лабораторию.
Был вечер, уже темно и как-то тягостно. Деревья за окнами почти
облетели, один желтый кленовый лист прилип к стеклу, и это было красиво.
Коля вышел из внутренней лаборатории, увидел Ниночку, которая сидела за
своим столом с книжкой, и спросил:
- Ты чего не ушла?
- Я Веру подменяю. Мне все равно домой не хочется. Я занимаюсь.
- Я до магазина добегу, а то закроется.
Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Все представленные материалы выложены лишь для ознакомления. Для использования их в коммерческих целях свяжитесь с правообладателями.
Яндекс.Метрика