Произведения Кира Булычёва
Публикации о Кире Булычёве
Вымогатель
br />выспаться. Мы три дня отсюда не вылезали.На длинном столе, разделявшем лабораторию надвое, возвышались кубики и
пирамидки розового цвета.
- А это что? Не секрет? - спросил Вольский.
- Это чтобы тебя оставить без работы, - сказал Кушак, отнимая у Вольского
кубик, легкий и теплый на ощупь. - Придется тебе переучиваться.
- Я всегда учусь, Коленька, - сказал укоризненно Вольский. - Без этого в
наши дни окажешься в хвосте событий. А при чем здесь строительство? Ты же
какими-то беспозвоночными занимаешься.
Настроение у Кушака было отличное. Хотелось поделиться с кем-нибудь
радостью, понятной пока лишь ему и еще шести сотрудникам лаборатории.
- Это строительный материал будущего, - сказал Кушак. - Легок, как пемза,
водонепроницаем, прочность выше, чем у бетона.
Вольский двигался вокруг стола, как кот вокруг слишком большого куска
мяса, трогал суетливыми пальчиками розовые кубики, поглаживал и несколько
раз раскрывал рот, закрывал его снова, а Кушаку казалось, что он хочет
сказать: "Дай мне".
Распылитель фыркнул и заглох. Раствор кончился.
- Все, - сказал Кушак. - Если ничего не случится, через полчаса можно ее
распиливать. Расти больше не будет.
- Все? - спросил молодой человек и с упреком посмотрел на Грикурова.
Грикуров не обиделся, улыбнулся. Борьба с замком закончилась буднично.
Грикуров сказал:
- Тогда пойдем перекусим. Обед привезли. Расскажете нам, что к чему.
Они прошли к палатке химиков. Там на столе, освобожденном от приборов,
стояла кастрюля с супом, окруженная разномастными, пожертвованными
дачниками тарелками и ложками. Кушак понял, что проголодался. Суп остыл,
но в жару это было даже приятно. Кто-то из химиков пожалел, что не
привезли пива.
- Вольский, наверно, проголодался, - сказал Грикуров.
- Несчастный человек, - сказал химик.
- Как сказать... - ответил Кушак.
- Так расскажите, - попросил Грикуров. - Что у вас не сработало.
- Все сработало, даже слишком хорошо, - сказал Кушак. - Только я, с вашего
разрешения, начну с самого начала.
- Разумеется, - сказал Грикуров. - Но вы сначала поешьте.
- Одно другому не мешает. Итак, идея зародилась от неудовлетворенности
тем, как мы, люди, строим свои дома. Ведь, прежде чем построить дом,
человек заготавливает строительные материалы - рубит камни в каменоломнях,
изготавливает цемент, обжигает кирпичи, валит лес. Все это надо доставить
на строительную площадку, сложить из полученных материалов дом и так
далее... Но почему нам не воспользоваться услугами наших соседей по
планете? Кое в чем мы ими пользуемся. К примеру, тутовый шелкопряд прядет
для нас шелковую нить, обувь наша - кожа животных. Мы с каждым годом все
больше учимся у окружающего животного мира, все больше у него заимствуем.
Вертолет жужжал в поле, раскручивая винт. Потом, словно нехотя, оторвался
от земли и низко завис, борясь с земным притяжением. Потом сразу набрал
высоту и скрылся за лесом. Вертолет был похож на пузатого шмеля.
- Сначала мы остановились на кораллах, - продолжал Кушак, жестикулируя
ломтем хлеба. - Коралловые рифы тянутся на тысячи километров. Миллионы
поколений коралловых полипов, умирая, вкладывают свои скелеты в стену
общего дома. Но кораллы живут в воде, строят рифы в течение тысяч лет и,
кроме того, нуждаются в органической пище. Нам удалось найти среди
мадрепоровых кораллов виды, способные усваивать неорганическую пищу, нам
удалось даже ускорить процесс размножения мадрепор, но с попытками извлечь
их на воздух мы потерпели неудачу. Правда, опытов с ними мы не прекратили
- быстрорастущие коралловые рифы пригодятся морским строителям. Но успеха
мы добились в конце концов не с кораллами, а с мутациями фораминифер,
раковинных амеб - коралловые полипы были слишком сложными существами для
того, чтобы коренным образом изменить их повадки в течение нескольких
лет...
- Материал этот, - объяснял Кушак Вольскому, - если рассматривать его под
микроскопом, состоит из ракушек амеб.
- У амеб нет ракушек, - поправил его Вольский.
- Это раковинные амебы, близкие к фораминиферам, - пояснил Кушак.
- Так бы и говорил. - Вольский сказал это так, словно всю жизнь возился с
фораминиферами.
- Это именно те простейшие, из останков которых сложены известняки Крыма и
Усть-Урта. Мы научили их жить в воздухе и размножаться с завидной
быстротой. Вот этот кубик, который ты держишь в руках, вырос у нас вчера
за пятнадцать минут. Ты представляешь, что это значит?
- Представляю, - сказал Вольский.
Пока что он ничего не представлял. Он только хотел получить этот кубик.
- Мы скоро переходим к полевым испытаниям, - продолжал Кушак. - И весьма
возможно, столкнемся с тобой, ведь это в какой-то степени новая техника
строительства.
- Разумеется, - сказал Вольский. - И я окажу всяческое содействие.
- Спасибо. Мы предлагаем делать металлическую опалубку и закладывать в нее
затравку амеб. - Кушак показал на полку, где выстроились рядами пробирки,
заполненные розовым веществом - Как только раковины амеб заполнят
пространство внутри опалубки, их убивают - и дом готов. Конечно, это не
так просто, как кажется на словах...
Вольский подошел к полке, снял одну из пробирок.
- А что они жрут?
- Это самое главное. Извлекают азот из воздуха. А материал для раковин
берут из земли, одновременно строя фундамент дома.
- А дом в яму не ухнет?
- Нет, "раковин" - материал пористый, он заполняет все поры в земле. А вес
дома ничтожен. Сравнительно ничтожен.
- Теперь все ясно, - сказал Вольский. - Значит, так, ты даешь мне образцы
материала, и я срочно везу их в Москву. Это же докторская диссертация. И
не одна. Тут и тебе, и твоим людям, и мне самому хватит. Правда, Колюша?
В глазах Вольского горели светлые огни человека, который не зря жертвовал
всем ради дружбы. Судьба отплатила ему за бескорыстие сторицей. Он понял.
- И попрошу тебя, Коленька, пойми меня правильно, без моего сигнала ни с
кем в министерстве не связывайся. Я сам организую. Завтра же я на приеме у
министра. Он меня знает. Какое счастье, что ты обратился ко мне!
Когда Кушак попытался как-то уменьшить энтузиазм, Вольский его слушать не
стал. Он совершал выгодный обмен. Он засовывал в портфель куски розового
"раковина", и Кушак в очередной раз сдался. В конце концов все равно надо
было подключать строителей, и энергичный Вольский лучше других сможет
пробить ведомственные барьеры. А куски материала были мертвы, и никакой
опасности для окружающих не представляли.
Потом Вольский принялся выпрашивать пробирку с живой культурой. Тут уж
Кушак стоял насмерть. Полчаса они спорили, и в конце концов Вольский ушел
ни с чем, а Кушак остался в лаборатории, несколько оглушенный, но
довольный тем, что устоял перед натиском "ангела".
А когда на следующий день лаборантка сказала, что одной пробирки не
хватает, Кушак не связал ее исчезновение с визитом Вольского. Он
представлял себе, как Вольский обходит кабинеты министерства и выкладывает
на столы розовые кубики. Он ждал звонка из Москвы. На третий день ему
позвонили. И попросили немедленно вылететь в Москву. Но не в министерство
строительства, а в подмосковный дачный поселок. Там растет его "коралл". И
ничего поделать с ним не могут. Стоит отрубить от него кусок - это место
зарастает вновь. Подкоп тоже не дал результатов. Но самое грустное -
внутри "коралла" оказался человек. И извлечь его пока не могут...
- Он унес одну из пробирок, - сказал Кушак, вставая из-за стола. - Добро
бы потащил ее в министерство, а то решил извлечь из нее для себя пользу -
соорудить бесплатную дачу.
- Я так думаю, - сказал задумчиво Грикуров, - если снять слой материала,
там внутри обнаружится самодельная опалубка. Он только недооценил
возможности ваших амеб.
Поджидая, пока бурильщики выпилят отверстие в стене замка, они уселись в
жидкой тени яблонек. Косые лучи солнца прорезали розовую пыль.
- Он так спешил, - закончил Кушак, - убраться из лаборатории, пока я не
заметил пропажи пробирки, что не захватил ампулу с бактериями, убивающими
фораминифер. Его счастье, что колония имеет тенденцию развиваться по
вертикали - амебы оставили ему в середине жизненное пространство.
- Ну да, - сказал химик. - Он рассыпал культуру внутри своей опалубки и
стал ждать, пока дом вырастет. И опоздал выбраться наружу.
- Его будут судить, - сказал убежденно молодой человек.
Кушак улыбнулся.
- Судить надо меня. Я его воспитал. Ни разу у меня не хватило силы духа
послать его ко всем чертям. Вот он и брал.
- Вы не один такой, - сказал Грикуров.
- А с другой стороны, - сказал Кушак, - объективно он принес нам пользу.
Поставил опыт в промышленном масштабе.
- Нет, - сказал молодой человек. - Его надо судить. Или заставить
возместить ущерб. - Молодой человек показал на дачников, стаскивающих
матрацы и посуду в дома.
- Здесь он! - закричал бригадир бурильщиков. - Живой!
- Пошли, - сказал Кушак, поднимаясь. Он не сомневался в способностях
"ангела". - Года через два мы все будем жить в домах, построенных по
"методу Вольского".
- Тогда я напишу в газету, - сказал Грикуров. - Это будет фельетон века.
Вольского извлекли из люка. Он обессилел, ноги его не держали. Он увидел
Кушака, но взгляд его не задержался на школьном товарище. Он прошептал:
- Воды...
Шепот показался Кушаку несколько театральным. Хотя он тут же подумал, что
несправедлив к Вольскому. Тому пришлось многое перенести -