Произведения Кира Булычёва
Публикации о Кире Булычёве
Младенец Фрей
альность.Вернулся Фрей с пустой пепельницей и, укоризненно взглянув на Лидочку,
так же бесшумно удалился. Почти сразу из глубины квартиры, которой по
архитектурным законам и быть не должно, донеслась фортепьянная музыка.
Кто-то ученически, но правильно играл Аппассионату.
- Это Фрей? - спросила Лидочка.
- Он вообразил, что станет музыкантом. Что еще успеет выучиться.
- Он давно у вас живет?
- Давно.
И разъяснении не последовало. Лидочке ничего не оставалось, как ждать
продолжения рассказа. И она спросила:
- Вы не устали?
- Нет, я отдыхаю с вами. Для меня теперь люди делятся на две категории.
С одними я устаю, напрягаюсь и жду лишь, когда общение закончится. С
другими отдыхаю, не замечая, как течет время.
- Я тоже.
Музыка за стеной оборвалась, и тут же снова пришел Фрей. Он держал на
руках черного с белой грудью полухвостого кота, и тот норовил задними
лапами разодрать Фрею живот.
- Суп разогревать? - спросил Фрей.
- Как хочешь, - сказал Сергей.
Было видно, как ему хочется пооткровенничать. Но судьба была сильнее -
тут же в дверь позвонили и пришла быстрая, суетливая и будто бы заботливая
внучка Сергея. Фрей ее приходу был не рад, а Сергей сразу забыл о Лидочке
и пошел с внучкой на кухню.
- Как вы полагаете, в каком году начнется война за Крым? - вдруг
спросил Лидочку Фрей.
Она не знала, будет ли такая война и очень ее не хотела. Но догадалась,
что таким образом Фрей выживает ее из дома. Она заглянула на кухню,
попрощалась с Сергеем. Он помахал Лидочке рассеянно. Он влюбленно смотрел
на внучку. Лидочка подумала тогда, что больше к нему не придет. Зачем? А
он позвонил на третий день и заманил ее детской просьбой:
- Возле вас, Лида, есть киоск. Там еще продают горячий лаваш?
- Мне хочется поделиться с вами своим прошлым, - сказал Сергей. - Я
мало записал, понимая, что моими коллегамиэтобудетвоспринято
скептически. Меня слушают только из общепринятого уважения к моей судьбе.
А я этого не терплю. Теперь же я понял, как близка моя смерть" не машите
на меня руками, я лучше знаю.
В коридоре что-то упало, ахнул, выругался высокий голос. Сергей
замолчал, прислушиваясь.
Вошел Фрей и сказал от дверей:
- Может, не стоит об этом рассказывать?
Сергей смерил Фрея суровым взглядом, каким хозяин глядит на нагадившего
кота, и неожиданно спросил:
- Ты кофе купил?
- А вы знаете, сколько ваш кофе теперь стоит, а?
Усики Фрея напыжились, стали щеточкой под коротким носиком. Он стал
похож на гневного Ленина.
- У нас кончились деньги? Тогда возьми доллары.
- Ах, оставьте! - воскликнул Фрей. - Сделки в валюте противозаконны.
Оттолкнув Фрея, в дверях появилась легко одетая девица из породы тех,
что фотографировались на другой половине особняка. Непонятно только было,
каким образом она проникла в квартиру Сергея."Неужелиполовинки
соединяются неизвестной мне дверью?" - подумала Лидочка.
Девица поздоровалась небрежно, словно она была здесь хозяйкой, а
Лидочка с Сергеем случайными докучливыми посетителями.
Затем она прошла к стулу, сняла с него, положила на пол стопку книг и
уселась, закинув ногу на ногу. Девица была очаровательна, но банальна, а
раскрашенное кукольное личико она портила слишком упрощенно понятой модной
прической - поникшим рыжим коком, схожим с горбом голодного верблюда. Зато
ее ноги были совершенными архитектурными сооружениями, двумя эйфелевыми
башнями в черных чулках. Как жаль, подумала Лидочка, что я не принадлежу к
мужскому племени и могу оценивать ценность задних конечностей гостьи лишь
как энтомолог. Тем не менее свои ноги, вполне стройные и прямые, она
упрятала под юбку. Девица заметила это движение и победоносно подняла
колени, чтобы ни один миллиметр бедер не скрылся от лицезрения.
- Женька, - сказал Сергей, - не соблазняй Фрея. Ему горько.
- Пусть заплатит и имеет меня хоть всю ночь, - цинично ответила Женька,
а Сергей сообщил Лидочке:
- Этот изумительный экземпляр белой женщины не так глуп, как хочет
казаться. Вы не поверите, Лида, но Женя закончила Плехановский институт.
- Плешку, - поправила девица Сергея.
- И теперь заведует отделом снабжения в советско-китайском совместном
предприятии.
- Я только что из Шанхая, - сообщила Лиде Женька.
Голос у нее был низкий и простонародный. Она вытащила из большой мягкой
сумки пачку "Голуаз" и кинула ее на журнальный столик под нос Сергею.
Сергей не обиделся.
- Спасибо, - сказал он. - За ребенком пришла?
- Я его на недельку возьму. Мать из Курска приехала и базлает - где
дите? Надо демонстрировать.
- Я не отдам, - сказал Фрей, который стоял в дверях. - Она его
консервами кормит. У ребенка диатез.
- А сам куда детское питание дел? - спросила Женька. - Голландское?
- Как ты могла допустить! - воскликнул Фрей фальцетом. Выпуклый лоб
сразу вспотел.
- Принеси ребенка, - велел Сергей.
Фрей ушел, Лида ожидала, что он появится вновь, но вместо него вошла,
застегивая блузку, еще одна девица, запущенная, как садик у вокзала. Ее
прическа была заимствована у нестриженного пуделя, зато ноги начинались от
ушей.
- Слушайте, лабухи, - прохрипела новая девица. - Курить есть чего?
Блузка не застегивалась, гостья рассердилась, рванула пуговицу - та
полетела в угол, и девица вовсе не среагировала на свое поражение, а стала
чесать полную грудь длинными пурпурными ногтями.
Женька дала ей закурить, пришел Фрей. Он бережно нес на руках младенца.
Младенец был в розовом стеганом пакете, в белом чепчике, он был чистый,
невинный, прекрасный, он тихо дышал, надув нежные губки.
- Нет у меня молока, - сердито ответила Женька на невысказанный вопрос
Фрея, - Откуда ему взяться?
- Давай я покормлю, - сказала вторая девица, и Фрей передал младенца
ей.
Младенец проснулся и стал сосать грудь. Обе девицы курили, что вредно
младенцу. Лидочка знаком показала Сергею, чтобы он велел им бросить
сигареты. А тот лишь улыбнулся. Тогда Лидочка сказала, что ей пора идти.
Перед уходом Лидочка прошла коридором в туалет, дверь во вторую комнату
была приоткрыта. Она заглянула в щель. Комната была невелика и пуста, если
не считать аккуратно застеленной сиротским одеялом девичьей кровати,
школьного стола и венского стула: жилище Фрея было аскетическим и
тоскливым. Оживляли комнату лишь две детские колясочки. Одна была пуста,
во второй спал младенец.
Сергей сам позвонил Лиде. На работу. Худред Гурский, отпустивший кривую
бороду и политически склоняющийся к прогрессивным националистам, сказал,
передавая Лидочке трубку:
- Предупреждаю,сейчасразвелосьмногосексуальныхманьяков.
Насмотрятся американской порнухи и готовы бросаться на русских блондинок.
- Какое счастье, что я шатенка, - ответила Лидочка.
- Куда вы пропали? - спросил Сергей, - Мне бывает скучно без вас.
Знаете, почему? Вы умеете слушать. А в наши дни, да еще в моем возрасте,
отыскать слушателя, а тем более прекрасную слушательницу, почти немыслимо.
Лида поняла, что ввело в заблуждение Гурского: голоса старятся вовсе не
вместе с людьми. У них своя жизнь, свой возраст и своя старость. У Сергея
был воркующий баритон соблазнителя в расцвете лет.
Сергей сварил чудесный кофе - оказывается, он получил гонорар банкой
"нестле" в семье демократического министра, который часто обменивается
опытом с Западной Европой. Фрей был тут как тут, еще более похожий на
Ленина чем обычно, потому что начал отпускать эспаньолку. Пока что она
была лишь пегим пятном, приклеенным к подбородку. Свою чашку он унес на
кухню разбавить кипятком, потому что, по его словам, берег сердце.
- Мне показалось, что вам не понравились мои юные приятельницы, -
сказал Сергей. - Этим вы нас с ними огорчили.
- И их огорчила? - спросила Лидочка не без иронии.
- Разумеется, - Сергей был искренен, - вы не можете не понравиться. К
тому же они почувствовали к вам глубокое уважение.
Его дипломатия была наивна, но разоблачать ее было жестоко.
- Они фотографируются у ваших соседей?
- Допускаю, что Женя там подрабатывает. Лариса выше этого.
Лидочка помолчала, выражая сочувствие к суровой судьбе девиц.
- Вы задавались вопросом, какого черта я держу в доме их младенцев? И
при чем тут мой Фрей?
- Это ваше дело.
- Все несколько сложнее, - начал было Сергей, но не успел.
- А я категорически против того, чтобы возвращать Мишеньку Женьке, -
заявил вернувшийся Фрей. Он держал в ладонях большую кружку с разбавленным
кофе. - Вы же знаете, у нее однокомнатная квартира с постоянным развратом.
Вот именно, с развратом!
К тому же Фрей и картавил. Когда у него отрастет бородка, то на улицу
его больше нельзя будет пускать - какие-нибудь новые красные сделают его
своим лидером. Лидочка хотела сказать об этом, но спохватилась, что такая
шутка может быть Фрею неприятна.
- Не вам это решать, - сказал Сергей.
- А вот это мы еще посмотрим, голубчик! - патетически воскликнул Фрей.
- С вашим-то здоровьем?
- Получше вашего!
- Вот зачем вы стали эспаньолку отращивать! Хочется в большую политику?
- Сергей засмеялся, а Фрей, прикрываясь кружкой, отступил в коридор и
оттуда, из сумрака, крикнул:
- Вы еще пожалеете, что подняли руку! Я ничего не прощаю.
К удивлению Лидочки, Сергей произнес фразу, что вертелась у не