Произведения Кира Булычёва
Публикации о Кире Булычёве
ПОХИЩЕНИЕ ЧАРОДЕЯ
ол, и поднявшар, Жюль увидел над люком шута с арканом в одной руке, с дубиной - в
другой.
Роман и отрок отшатнулись от люка, замерли.
Роман первым сообразил, в чем дело.
- Кто? - спросил он.
- Он мне с самого начала не показался - нет у нас такого в
стражниках. У меня знаешь, какая память на лица. Подслушивал. Думаю,
епископский лазутчик.
Глаза Кина были закрыты.
- Ты его не убил? - спросил Роман.
- У нас, литовцев, головы железные, - ответил шут.
- ...Что же делать? - воскликнула Анна. - Они его убьют. Ну, сделай
что-нибудь, Жюль, миленький! Вытащи его обратно.
- Без его помощи не могу.
- Так придумай.
- Да погоди ты! - огрызнулся Жюль. - Ты думаешь, он на прогулку
пошел? Выпутается. Обязательно выпутается. Ничего...
- ...Надо с ним поговорить, - сказал Роман.
- Только возьми у него... это.
Шут нагнулся, выхватил у Кина меч, арканом стянул руки.
В этот момент в люке показалось лицо другого стражника.
- А, Йовайла, - окликнул шут. - Ты этого земляка не знаешь?
- Нет, - проговорил тот быстро. - За воротами князь.
- Этого еще не хватало, - бросил Роман. - Акиплеша, убери, быстро,
быстро, ну! Глузд, помоги ему!
Они оттащили Кина в сторону, в тень. Роман насыпал сверху ворох
тряпья... Сцена была зловещей - тени метались по стенам, сплетались, будто
дрались между собой.
Князь быстро спускался вниз, ступени прогибались, за ним - в двух
шагах - ятвяг, в черной куртке и красном колпаке.
Князь был в кольчуге, короткий плащ промок, прилип к спине, рыжие
волосы взъерошились. Князь был зол.
- Орден на приступ собрался, лестницы волокут... Как держаться,
ворота слабые, людей мало. Ты чего здесь таишься?
- Какая от меня польза на стене? Я здесь нужнее.
- Ты думай. Нам бы до завтра продержаться. Роман, почему на башнях
огненной воды нет?
- Кончилась, княже.
- Чтобы была! Не отстоим город - первым помрешь.
- Князь, я твоего рода, не говори так. Я все делаю...
- Не знаю, никому не верю. Как плохо - никого нет. Где Владимир
Полоцкий?Где Владимир Смоленский,где Мстислав Удалой?Владимир
Псковский? Где вся Русь?
- Я приду на стену, брат, - примирительно сказал Роман.
- Тут у тебя столько зелья заготовлено.
- Это чтобы золото делать.
- Мне сейчас золото не нужно - ты мне самородок дашь, я его на голову
епископу брошу. Ты мне огонь дай, огонь!
- Я приду на стену, брат.
Кин пошевелился под тряпьем, видно, застонал, потому что князь
метнулся к куче тряпья, разгреб ее. Кин был без сознания.
- Кто? Почему литовца связал?
- Чужой человек, - ответил Роман. - В доме у меня был. Не знаю -
может, орденский лазутчик.
- Убей его. - Князь вытащил меч.
Анна прижала ладони к глазам.
- Нет, - услышала она голос Романа. - Я его допросить должен. Иди,
князь, я приду. Сделаем огонь - придем.
- Ятвяг, - позвал князь, - останешься здесь.
- Лишнее, князь, - сказал Роман.
- Сейчас я никому не верю. Понял? Тебе не верю тоже. - Князь отпустил
рукоять меча. - Нам бы до завтра продержаться.
Князь, не оборачиваясь, быстро поднялся по лестнице. Остановился,
взглянув в подвал сверху. И ему видны были темные тени, неровно освещенные
желтым светом лица, блеск реторт и трубок. Князь перекрестился, потолок
над головами чародея и его помощников заколебался, вздрогнул от быстрых
тяжелых шагов уходившего князя Вячко.
- Вся литовская рать не спасет его, - тихо произнес Роман.
Он сделал шаг к Кину, посмотрел внимательно на его лицо.
Ятвяг за его спиной тоже смотрел на Кина холодно и бесстрастно - для
него смерть и жизнь были лишь моментами в бесконечном чередовании бытия и
небытия.
- Дай чего-нибудь ятвягу, опои его, - сказал Роман.
- ...Он заговорил по-латыни, - заметил Жюль.
- Не все ли равно! - воскликнула Анна.
Ятвяг отступил на шаг, он был настороже.
- Не будет он пить, - ответил шут. - Он верный пес.
Кин открыл глаза. Помотал головой, поморщился от боли.
- ...Ничего, - сказал Жюль. - Мы не с такими справлялись.
- Пистолет бы ему.
- Он не имеет права никому причинить вреда.
- Даже если это грозит ему смертью?
- Мы готовы к этому,
- ...Ты кто? - спросил Роман, склоняясь к Кину.
Кин молчал, глядел на Романа.
- Он не понимает по-немецки, - сообщил шут.
- Без тебя, дурак, вижу, наверно, притворяется.
- Так убей его, и дело с концом.
- А вдруг его прислал епископ?
- Другого пришлет, - ответил шут. - С языком.
- ...Подлец, - сказала Анна сквозь зубы.
- ...Спроси его по-литовски, - велел Роман.
- Ты что здесь делаешь? - задал вопрос шут.
- Я пришел из Тракая, - отозвался Кин. - Я своих увидел.
- Врешь, - отрезал шут.
- Что он говорит?
- Врет, - сказал шут. - Убить его надо, и дело с концом.
Кин постарался приподняться.
Ятвяг кошачьим, мягким движением выхватил саблю.
- Погодите, - остановил Кин. - Мессир Роман, у меня к вам важное
дело.
- Он знает латынь? - вырвалось у Романа.
- Боярин, - произнес отрок. - Время истекает.
- Время? - повторил ятвяг. - Князь ждет. Идите на башню.
- Сейчас, - сказал Роман. - Ты говоришь, что знаешь меня?
- Я принес весть из Бремена, - ответил Кин. - Я не могу сказать
сейчас. Я скажу наедине. Развяжите меня.
- Нет, - отказался Роман. - Даже если ты не врешь, ты останешься
здесь. Я не верю тебе.
- Время истекает, - напомнил отрок.
- О чем он все время говорит? - спросил шут.
- Он должен встретиться с одним человеком.
Ятвяг положил на левую ладонь лезвие сабли, словно любуясь ее тусклым
блеском.
- Князь сказал, - повторил он, - пора идти.
- С тобой пойдет Акиплеша, - кинул Роман. - Он все знает.
- Князь сказал, - повторил ятвяг, и в словах была угроза.
Анна увидела, что Роман сделал какой-то знак отроку и тот, чуть
заметно кивнув, двинулся вдоль стены в полутьме. Кин лежал с открытыми
глазами. Внимательно следил за людьми в подвале. Чуть пошевелил плечами.
- ...Он снимет веревки, - прошептал Жюль, будто боялся, что его
услышат, - главное - снять веревки.
Ятвяг тоже внимательно следил за тем, что происходит вокруг, словно
предчувствуя неладное.
- Цезарь, - проговорил шут, - не бери греха на душу.
- Ты никогда не станешь великим человеком, - ответил Роман, делая шаг
к столу, чтобы отвлечь внимание ятвяга, - наше время не терпит добрых.
Ставка слишком велика. Ставка - жизнь и великая магия. Ты! - крикнул он
неожиданно ятвягу. И замахнулся кулаком. Ятвяг непроизвольно вскинул
саблю.
И в этот момент блеснул нож - коротко, смутно отразившись в ретортах.
И ятвяг сразу выпустил саблю, бессмысленно и безнадежно стараясь увидеть
источник боли, достать закинутыми за спину руками вонзившийся в спину
нож... и, сдвинув тяжелый стол, упал на бок. Реторта с темной жидкостью
вздрогнула, и Роман метнулся к столу и подхватил ее.
- Как я испугался... - сказал он.
Шут смотрел на ятвяга.
- Плохо вышло, - произнес шут. - Ой, как плохо вышло...
- Скажем князю, что он ушел. Вытащи его наверх - и за сарай. Никто
ночью не найдет.
- Кровь, - проговорил шут. - И это есть знание?
- Ради которого я отдам свою жизнь, а твою - подавно, - закончил
Роман. - Тащи, он легкий.
Шут стоял недвижно.
- Слушай, - сказал Роман. - Я виноват, я тебя всю жизнь другому
учил... я тебя учил, что жизнь можно сделать хорошей... но нельзя не
бороться. За науку бороться надо, за счастье... Иди, мой раб. У нас уже
нет выхода. И грех останется на мне.
Шут нагнулся и взял ятвяга за плечи. Голова упала назад - рот
приоткрылся в гримасе.
Шут поволок его к лестнице. Отрок подхватил ноги убитого.
- ... Я больше не могу, - сказала Анна. - Это ужасно.
- Это не конец, - отозвался Жюль. Он приблизил шар к лицу Кина, и
тот, словно угадав, что его видят, улыбнулся краем губ.
- Вот видишь, - кивнул Жюль. - Он справится.
В голосе Жюля не было уверенности.
- А нельзя вызвать помощь? - спросила Анна.
- Нет, - коротко ответил Жюль.
Шут с отроком втащили труп наверх. Роман окликнул отрока:
- Глузд! Вернись.
Отрок сбежал по лестнице вниз.
- Мне не дотащить, - сверху показалось лицо шута.
- Дотащи до выхода, позовешь Йовайлу. Спрячете - тут же иди на стену.
Скажешь, что я - следом.
Отрок стоял посреди комнаты. Он был бледен.
- Устал, мой мальчик. Тяжела школа чародея?
- Я послушен, учитель.
- Тогда иди. Помни, что должен завязать ему глаза.
Отрок открыл потайную дверь и исчез за ней.
Роман поглядел на большие песочные часы, стоявшие на полке у печи.
Песок уже весь высыпался. Роман пожал плечами, перевернул часы и смотрел,
как песок сыплется тонкой струйкой.
- Второй час полуночи, - бросил Кин. - Скоро начнет светать. Ночи
короткие.
- Да? - Роман словно вспомнил, что не один в подвале. - Ты для меня
загадка, литовец. Или не литовец? Лив? Эст?
- Разве это важно, чародей? - спросил Кин. - Я ученик Бертольда фон
Гоца. Ты слышал это имя?
- Я слышал это имя, - сказал Роман. - Но ты забыл, что Бертольд уже
два года как умер.
- Это пустой слух.
Дверь качнулась, отворилась, и из подземного хода появился отрок,
ведя за руку высокого человека в монашеском одеянии, с капюшоном,
надвинутым на лоб, и с темной повязкой на глазах.
- Можете снять повязку, - разрешил Роман. - У нас мало времени.
Монах снял повяз