Кир Булычёв: Электронная Библиотека

Произведения Кира Булычёва

Публикации о Кире Булычёве

Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43

ПОСЛЕДНЯЯ ВОЙНА

т недокуренной сигареты новую и спросил Бауэра:
- Посмотри, Глеб, у полярных шапок радиация не меньше?
Первые снимки, сделанные за миллионы километров, показывали спокойный
мир, чем-то схожий с Землей. Так же облака закрывали клочьями океаны и
материки, так же зелеными пятнами проглядывали долины и белыми - ледяные
шапки у полюсов. Правда, облаков было больше, чем на Земле, и они быстрее
двигались над планетой - видно, чаще дули ветры. Корона Аро предположил,
что эти возмущения - следствие ядерных взрывов. На планете нарушен
климатический баланс.
Зонды послушно отправлялись в полеты к поверхности, сообщали о
составе воздуха, уровне радиации, температуре и составе биосферы. Биосфера
была крайне бедной, куда беднее, чем положено иметь планете такого типа.
Увеличенные снимки участков планеты,принесенные разведдисками,
грудами лежали на навигационных столах и в кают-компании, а после
тридцатого виткаобъемсобранной информации вырос настолько,что
переработать его можно было бы, только переключив на это Большой Мозг.
Однако основное было ясно и без обработки информации: планета мертва.
Раньше, совсем недавно, здесь обитали люди, сотни миллионов, миллиарды
людей. Но год назад после атомной катастрофы они погибли. Все до единого.
Кто спасся от ядерных взрывов - умер от радиации. Заражено все - и воздух,
и вода, и почва. Пройдет еще много лет, прежде чем планета снова станет
пригодной для жизни.
Причин катастрофы, ее продолжительности зонды и съемочные камеры
выяснить, естественно, не смогли - это придется делать людям.
Пора было спускаться.
Совещание на мостике, посвященное этой проблеме, было длительным и
бурным. За последние дни каждый из членов экипажа рассматривал карты,
каждому приглянулось то или иное место на планете и каждый считал, что
именно в его точке больше всего шансов найти <материал> для аппарата
короны Вас.
Загребин всех выслушал, никого не перебивая, потом сказал:
- Я поддерживаю вариант короны Аро, который предлагает совершить
посадку у города к южном полушарии, где климат довольно суров и в течение
девяти месяцев температура ниже нуля. Город сравнительно мало поврежден.
По крайней мере, меньше многих других городов. Он лежит в низине, на
берегу моря и с трех сторон защищен от ветров. Речка, протекающая через
город, берет начало неподалеку в горах, из ключей. Возможно, уровень
радиации в ее воде ниже, чем в воде других источников. Вот вроде и все.
Снимок города, который капитан выбрал для высадки, прикрепили к
стене. Сверху, с высоты тридцати километров, город казался коротконогим
осьминогом,подобравшим половину щупалец. Он обнимал двумя из них
полукруглую бухту, упрятав тело между высокими холмами. Часть зданий в
городе сохранилась, и улицы, извилистые и узкие, проглядывали кое-где
светлыми полосками. В некоторых местах они прерывались,засыпанные
обрушившимися домами. Бомбы взорвались, видимо, на его восточной окраине,
а западные районы, за центральным холмом, увенчанным руинами какого-то
большого здания, остались целы. Правда, после взрывов в городе бушевали
пожары - черные полосы гари широкой кистью были нанесены на карту.
За городом вдоль дороги к горам встречались отдельные домики и группы
домиков.
Большего при первом осмотре нельзя было узнать. Но все равно
космонавты подолгу стояли у снимка, вглядываясь в извилины улиц и зелень
холмов (в городе была поздняя весна). Пройдет день, и город из не очень
четкого снимка превратится в пейзаж, в камень и дерево, в проблемы и
споры. Он приобретет имя, вернее, вернет себе свое старое имя. И еще долго
члены экипажа <Сегежи> будут говорить, встречаясь: <А помнишь, как мы жили
в...>. Может быть, если удастся эксперимент, этот город войдет в учебники
истории Галактики как место, где было начато возрождение Синей планеты. И
в книгах будут писать: <Космический корабль <Сегежа> Г/П 304089 опустился
на планету в районе города...>.
3.
Диск <Сегежи> опустился на планету в районе города...
Некоторое время на корабле царила зыбкая тишина встречи с землей,
тишина не беззвучная, а полная гудения механизмов, суетни очнувшихся
роботов, мерцания аварийных ламп и шелеста креплений.
Загребин протянул руку к раме экрана, достал сигарету и, не отрывая
глаз от экрана, закурил. Баков демонстративно откашлялся в соседнем кресле
и спросил:
- Включить внутреннюю связь?
- Включайте, - сказал капитан.
Он знал: старший помощник хотел, чтобы капитан, как и положено по
инструкции, поздравил экипаж с благополучным прибытием на новую планету.
Но следовать инструкции не хотелось. Уж очень было тревожно.
И тогда Баков включил внутреннюю связь и спросил:
- Корона Аро, корона Вас, как перенесли посадку?
- Хорошо, - ответили короны по очереди.
Тут Загребин посмотрел на экран и сказал:
- Мы прилетели. Пришли. За работу. С настоящего момента входит в силу
наземное расписание номер три. Для чрезвычайно сложных условий. Начать
подготовку механизмов для разведки.
Баков нахмурился. Поздравления не было, а слова о расписании положено
говорить старшему помощнику.
Капитан смотрел, не отрываясь, на экран и старался угадать, что
принесет завтрашний день и все те дни, что придется провести на этой
погибшей планете.
Экран вобрал в себя окружающий мир. С одной стороны, совсем близко
подступали крутые склоны холма, кое-где затянутого пятнами зелени. По
другую, за пустырем, поломанным рядом тянулись небольшие дома, незнакомые,
непонятные, но в то же время приспособленные для того, чтобы в них жили
именно люди. Стекла в домах были выбиты, и окна зияли черными провалами.
Загребин включил звук, и в корабль ворвался заунывный шум ветра.
4.
В коридоре стало тесно. Роботы под наблюдением Антипина соорудили
дополнительный антирадиационный тамбур. Тамбур был тесен. Это не играло
роли, когда вы выходите наружу, но задерживало возвращение на корабль.
Первыми в тамбур втиснулись Баков, Бауэр и Снежина. Снежина сказала -
правда, не очень искренне, - что следовало бы вместо нее выпустить в
первой партии Кирочку: она, по крайней мере, втрое меньше.
Бауэр ничего не ответил. Он стоял, прижавшись к стенке, ожидая, когда
отодвинется люк в основной шлюз корабля, и думал о чем-то очень далеком и
невеселом.
Это было не только с Бауэром.
Многим из членов экипажа уже приходилось ступать на камни или лед
новых планет или астероидов. Многим приходилось проводить часы перед
высадкой в ожидании, пока автоматы принесут последние сведения, и видеть в
нескольких метрах недоступную еще поверхность планеты. И всегда это было
связано стомлением,нотомлением скореесладостным,томлением
мореплавателя, который должен ждать прилива, чтобы спустить шлюпку и
преодолеть последние метры до неведомой земли, до ее золотого песка и
пышных пальм...
Люк в основной тамбур отошел в сторону, и Баков пропустил вперед
Снежину. Здесь было свободнее. Зашуршал входящий в тамбур воздух. Он будто
шептал о чем-то, и Снежине показалось - предупреждал, запрещал.
Баков смотрел, как медленно отходил люк. Это было похоже на солнечное
затмение. Тень луны уходит с солнечного диска. Только это был не солнечный
диск. На планете было дождливо, серо и ветрено.
Легкий туман клочьями пролетал мимо корабля, и за завесой дождя
скрылись недалекие дома города. Снежина включила отопление скафандра. Было
градусов пять тепла.
Баков первым спрыгнул на поверхность планеты. Он постарался спрыгнуть
легко и даже изящно, потому что всегда помнил о впечатлении, которое
должен производить на окружающих. Он знал, что на мостике у экрана стоят
его товарищи и каждое движение старшего штурмана видно им во всех деталях.
Баков обернулся и помог выйти Снежине. Бауэр шел последним.
Несколько секунд они стояли, глядя, как на люк снова наползает
крышка. Потом Бауэр поднял руку для тех, кто остался на мостике. В
наушниках прозвучал голос Загребина:
- Не увлекайтесь.
Загребин откашлялся, и Бауэр представил, как он постукивает сигаретой
о край пепельницы.
Бауэр прислушался. На планете все было тихо. Вдруг сзади что-то
лязгнуло. Снежина вздрогнула и обернулась.
- Это <Еж>, - успокоил Баков. - Он будет нас сопровождать.
- Может, все-таки поедете на нем? - спросил Загребин.
- Нет, Геннадий Сергеевич, мы так пойдем. А в случае чего заберемся в
<Ежа>, - ответил Баков.
- Ну, давай, - сказал Загребин. Он сам предложил, чтобы вездеход шел
за группой. На всякий случай.
Бауэр посмотрел на шкалу счетчика радиации. Стрелка дрожала далеко за
красной чертой.
<Еж>, скорее напоминающий жука с длиннющими передними ножками,
остановился в двух шагах от разведчиков.
- Пошли, - сказал Баков. - Все в порядке?
Он сделал шаг по мелким камням, усеивающим продрогшую влажную землю.
Его прямые широкие плечи, обтянутые скафандром, были напряжены. Баков был
очень серьезен и не собирался рисковать.
5.
Видно, здесь, за последними домами города, никогда ничего не строили.
Пустырь пересекали тропинки, заросшие плесенью и мхом. Вчера роботы
притащили их образцы, и Павлыш засел на ночь в лаборатории. Потом к нему
присоединился Вас. Биологи решили,
Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Все представленные материалы выложены лишь для ознакомления. Для использования их в коммерческих целях свяжитесь с правообладателями.
Яндекс.Метрика