Произведения Кира Булычёва
Публикации о Кире Булычёве
Протест
--Авт.сб. "Люди как люди".
OCR spellcheck by HarryFan, 12 September 2000
--
Олимпийский комитет всегда скупится на телеграммы. Да и отправляют их в
последнюю очередь. Сначала надо сообщить о каких-нибудь затерявшихся
контейнерах, вызвать Франки к Оле, оповестить Галактику о симфоническом
концерте - и лишь потом подходит черед депешам Олимпийского комитета...
Я отдал спорту всю жизнь. В молодости я ставил рекорды, и именно мне
принадлежали "два пятьдесят четыре" в высоту на Олимпиаде в Песталоцци.
Теперь об этом помнят лишь историки спорта и старики вроде меня. Вторую
половину жизни я посвятил тому, чтобы вертелись колеса спортивной машины.
Кому-то приходится это делать. Кому-то приходится разбирать споры между
судьями и федерациями, улаживать конфликты и в ожидании рейсовой ракеты
давиться синтекофе в забытых богом космопортах Вселенной.
Когда я прыгнул на два пятьдесят четыре, мне аплодировали миллионы
людей, и на какое-то мгновение я был самым знаменитым человеком на Земле,
вернее, в Солнечной системе, вернее, везде, где обитают гуманоиды. Сегодня
я, на мой взгляд, делаю куда больше, (чем раньше. Не будь моего
вмешательства, провалились бы многие матчи и стали бы врагами многие
порядочные люди. Но никто мне не аплодирует. Я старый мальчик на
побегушках, профессиональный деятель от спорта и ворчун. Телеграммы
настигают меня, как пули, и кидают в сторону от намеченного пути, отдаляют
от дома и настоящего кофе и не дают возможности задуматься, послать
подальше всю эту бестолковую, суматошную не по возрасту жизнь и удалиться
на покой.
Телеграмму я получил в космопорту, когда ждал пересадки. Совершенно
непостижимо, как она меня разыскала, потому что, если сидишь на самом
видном месте, никакая телеграмма, как правило, тебя не найдет.
Ко мне подошел тамошний чиновник в нелепейшем, на мойвзгляд,
стесняющем движения разноцветном наряде со множеством блестящих деталей и
спросил на ломаной космолингве, не я ли уважаемый Ким Перов, ибо мое
уважаемое имя он углядел в списке пассажиров корабля, отлетающего через
час на уважаемую Землю. Тут мне пришлось признаться, что я и есть
уважаемый Ким Перов.
"Просим, - начиналась телеграмма, а это всегда означает, что придется
заниматься чем-то, что не хочется делать моим коллегам, - заглянуть (слово
нашли великолепное!) на Илигу, разобрать протест Федерации-45 (самая
склочная из федераций, уж я ручаюсь). Встреча организована. Подробности на
месте. Сплеш".
Сплешу ровным счетом ничего не стоило выслать мне депешу подлиннее, из
которой я смог бы понять, кто и на кого обижен и кого с кем я буду мирить.
Или осуждать. Наконец, он мог сообщить мне, где расположена эта Илига
(если радисты по своему обыкновению не перепутали названия).
Настроение у меня испортилось до крайности, и яотправилсяв
диспетчерскую. Там обнаружилось, что, во-первых, Илига находится в другом
конце сектора и проще было бы послать туда человека прямо с Земли, чем
вылавливать меня в глубинах Галактики. Во-вторых прямого рейса отсюда нет.
Надо лететь до звездной системы с непроизносимым названием, а там
пересаживаться на местный рейс, который, вернее всего, отменен года два
назад.
Узнав все это, я высказал про себя все, что думаю о Сплеше и
Олимпийском комитете в целом, а затем погрузился на корабль. В полете я
писал и рвал разнообразные заявления об отставке. Это мое хобби. Я лучший
в Галактике специалист по сочинению заявлений об отставке. Пока я пишу их,
мной овладевает сладкая уверенность в собственной незаменимости.
Хорошо еще, что на Илиге были предупреждены о моем появлении.
Автомобиль с пятью кольцами (когда-то они означали пять континентов
Земли) ждал меня у самого пандуса. Первым шагнул ко мне чиновник. Мой
духовный брат. Возможно, и ровесник. Мне даже показалось его лицо
знакомым, вроде я сталкивался с ним на конгрессе в Плутонвилле, где то ли
я голосовал за его предложение уменьшить футбольное поле, то ли он
возражал против моего предложения изъять изолимпийскойпрограммы
стоклеточные шашки.
Кроме чиновника, меня встречали два деятеля рангом пониже, две юные
гимнастки с цветами, девушка с зелеными волосами и мрачный парень,
которого я принял сначала за боксера, потом за шофера, а он оказался
переводчиком. Как переводчик он нам не пригодился: все знали космолингву.
- Добро пожаловать, - сказал мне главный чиновник. - Мне кажется, что
мы с вами где-то встречались. Вы не были на конференции легкоатлетических
ассоциаций в Берендауне?
Именно на той конференции я не присутствовал, о чем и поставил в
известность моего коллегу, осведомившись не менее вежливо, не случалось ли
ему посетить Плутонвилль. Он там не бывал. Мы отложили эту тему до лучших
времен, и, отягощенный двумя букетами, я проследовал к машине, куда
вместились все встречающие. В этой машине мы провели последующие полчаса -
столько времени понадобилось, чтобы оформить мои документы и получить
багаж.
Я бы предпочел сразу ознакомиться с обстоятельствами дела, но местный
председатель Олимпийского комитета (с которым мы не встречались ни в
Плутонвилле, ни в Берендауне) занимался моим багажом, поэтому я в основном
рассказывал о погоде, которая сопровождала меня в пути, и расспрашивал,
какая погода стоит на Илиге. Переводчик в беседу не вмешивался, хранил
мрачную мину и шевелил губами, беззвучно переводя мои слова на английский,
а словаилигийскихчиновниковнакакой-тоизземныхязыков.
Девочки-гимнастки рассматривали меня в упор и отчаянно шептались. А меня
неотступно преследовала мысль: а что, если их проступок перед федерацией
настолько серьезен, что они пойдут на все, только бы превратить меня в
союзника? Как ненавидел я в этот момент скрягу Сплеша, вечно экономившего
на космограммах. Как мне узнать о сути дела, не показав хозяевам, что этой
сути я не знаю?
- Вам жарко? - спросила миловидная девушка с зелеными волосами. Я еще
не знал, мода это или генетическая особенность.
- Нет, что вы, - ответил я, вытирая лоб платком.
- Вы, наверно, очень расстроены, что вам пришлось из-за нас нарушить
свои планы. Из-за меня.
- Из-за вас?
- Мы получили уведомление от самого Сплеша, - перебил ее чиновник. -
Что вы изменяете из-за нас свой маршрут. Это очень любезно с вашей
стороны. Мы постараемся разнообразить ваш досуг. Назавтранамечена
экскурсия к водопадам, а затем вас ждет легкий обед на вершине горы
Ужасной.
Меня не очень обрадовала перспектива легкого обеда на Ужасной горе, а
вот слова, оброненные девушкой, кое-что приоткрывали. Значит, она в чем-то
провинилась. Это уже клочок информации. Итак, девушка была на каких-то
соревнованиях и там чего-то натворила. Ну что же, конфликты такого рода
легче разрешить, чем споры о количестве участников, жалобы на плохое
размещение команды или неправильную систему подсчета очков. Да и девушка
была скромна на вид и чувствовала себя виноватой.
Наконец мой коллега вернулся, сообщив, что багаж уже отправлен в
гостиницу. Я лихорадочно пытался вспомнить, как его зовут, но, разумеется,
так и не вспомнил.
Машина неслась по ровному шоссе, и хозяева махали руками, стараясь
заинтересовать меня красотами окружающей природы. Но что может поразить
тебя, если ты побывал на десятках космодромов Галактики? Я вежливо
восторгался. Так мы и доехали до города.
Город был также обычен, потому что, если у тебя две руки и две ноги,
тебе нужны стены, крыша над головой и даже мебель. А разница в архитектуре
- дело вкуса. Я в этом не разбираюсь. Я устал и хотел спать.
Но путешествие по городу заняло больше времени, чем дорогаот
космодрома. Город задыхался в тисках транспортного кризиса.
- Уже скоро, - сказала девушка виноватым голосом, словно это она
придумала пробки на перекрестках.
Раздался скрип тормозов, скрежет, и я инстинктивновцепилсяв
подлокотники кресла, вытягивая шею, чтобы увидеть случившееся.
Большая черная птица взлетела перед одной из машин метрах в тридцати
впереди нас. Я перевел дух. Мои сопровождающие заговорили, перебивая друг
друга, только переводчик хранил гробовое молчание, и тогда я, чтобы
принять участие в беседе, сказал:
- У нас птицы тоже иногда приводят к катастрофам. Особенно в воздухе.
На меня все посмотрели странно, будто я сказал что-то неприличное, и я
подумал о порой невероятных социальных табу, которые можно встретить в
чужих мирах. Да нужно ли далеко ходить за примерами? Многие помнят
известный скандал, происшедший во время визита Делакруза на Прембол, где
совершенно недопустимо, если мужчина встает в присутствии дамы.
Еще минут через пять мы добрались до гостиницы, и мои хозяева
предложили мне отдохнуть.
- А девушка пусть на минутку задержится, - попросил я.
Хозяева, видно, оценили мой ход и закивали головами как-то наискосок,
повернулись и проследовали к машине, а девушки-гимнастки вытащили из
машины букеты и снова мне их вручили. Так я и остался посреди холла,
обнимая разноцветные цветы.
Девушка робела, краснела, ломала пальцы и явно изображала крайнюю
степень вины.