Произведения Кира Булычёва
Публикации о Кире Булычёве
Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Операция "Гадюка"
еевич.- Нам ничего не сообщают.
- На каком этаже они живут? - спросил доктор.
- На третьем. Еще один пролет.
- Вам нет смысла оставаться внизу.
- Разумеется, - согласилась Чумазилла, - только дайте перевести дух.
Они постояли на площадке, потом Чумазилла закричала:
- Егор, открывай, принимай гостей!
- Егор! - Леонид Моисеевич поднимался по последнему пролету.
Дверь отворилась.
- Какие гости! - обрадовался Егор.
За время, пока Леонид Моисеевич его не видел, молодой человек исхудал,
лицо осунулось.
Жизнь здесь не красит, подумал доктор, но вслух ничего говорить не
стал.
Люся встретила их в коридоре.
Они прошли в комнату, где стоял широкий диван, покрытый одеялами, стол,
на котором лежали листы бумаги и несколько карандашей. У стены стоял
книжный шкаф, старый, столетней древности, из красного дерева. Книги,
которые в нем не поместились, лежали стопками вдоль стены.
- Такой дом был бы приятен и у нас, - сказала Чумазилла, и все ее
поняли.
- Садитесь, - сказал Люся.
Леонид Моисеевич любовался ею, и не только потому, что она не потеряла
стройной красоты, балетной прямоты спины и изысканной сухости щиколоток.
Лицо ее, как и прежде, было простым, может быть, простоватым, но
гармоничным и тонко очерченным, словно оно было мраморной копией живой
Люси. Румянец ушел, пропал, но Люся припудрила щеки, а может, даже клала
тон, чтобы казаться живее.
Она обрадовалась доктору даже больше, чем Егор, потому что для нее
доктор был первым и одно время единственным другом в этом мертвом мире,
куда она впервые попала девочкой и смогла вместе с Егором отсюда убежать -
первая и единственная беглянка.
Доктор защищал ее, как мог, когда было совсем худо. А потом они
потеряли друг друга. И Люся даже не подозревала, что доктор оказался в
Петербурге.
- Садитесь - сказала Люся, расцеловав доктора, для чего ей пришлось
немного наклониться. - Мне жаль, что нельзя вас чаем напоить. Не могу
привыкнуть. Ко многому привыкла, а к жизни без чая - не могу.
- Я тебя понимаю, - сказала Чумазилла.
- Да вы садитесь, садитесь. - Егор уговаривал гостей посидеть на
диване. - Тут не жестко.
- Почему вы нас искали? - спросила Люся.
- Вот именно! - Тут и Чумазилла сообразила, что этот вопрос надо было
задать давно.
- Я услышал имя Люси от Берии, - сказал Леонид Моисеевич. - Вот
испугался и побежал.
- Почему испугались? - спросил Егор. Но и сам он напрягся.
- Мне не понравился контекст, в котором прозвучало имя Людмилы.
- А что за контекст?
- Лаврентий Павлович разыскивает Люсю, - объяснил доктор. - Он даже
узнал, что Люся живет на Подъяческой, только не выяснил, на какой из
Подьяческих. Вот я и кинулся сюда, мне еще повезло, я рикшу поймал.
- Который по Невскому людей возит? - спросил Егор. - Я как-то на нем
ездил.
- Погоди ты, Егорка, - перебила его Люся. Хоть она и младше Егора на
шесть лет, она всегда чувствовала себя старшей, потому что была бедной,
битой, несчастной и страшно живучей помоечной кошкой - так ее называла
мать. И все, чего она добилась, она добилась упрямством и трудом. Егорка
мягкий. Егорка жил в нормальной семье, его лелеяли и любили, у него были
друзья, а родители не пили. - Погоди, Егорка, - повторила Люся. -
Объясните, зачем меня ищет этот палач?
- Я знаю только, что он посылал своих людей искать вас. У него есть
верный агент по имени Крошка, это маленькое хрупкое создание...
- Знаю, - сказала Люся.
- Этого быть не может! - воскликнул Егор.
- Я так и думала. - В голосе Чумазиллы звучало торжество победившей
справедливости. - Я с самого начала почуяла неладное - как она могла
случайно встретить генерала и втереться к нему в доверие? Гадина, задушу
ее собственными руками.
- Эта Крошка - агент Берии? Но зачем?
- Я могу воспроизвести ход его мыслей, - сказал Егор. - Мы хотели
послушать, о чем они будут говорить на сенате, на выборах Верховного.
- Зачем вам это слушать? - спросил доктор.
- Я чую, - вмешалась Люся, - что грядут перемены. Это не очень
торжественно звучит. Но в самом деле что-то плохое, я убеждена. Могут же у
нас быть предчувствия?
- Конечно, вам не все равно, - согласился Леонид Моисеевич, который
знал, что молодые люди оказались здесь не потому, что убегали от
действительности.
- И мы не зря туда пошли, - сказал Егор. - Я услышал страшные вещи.
Настолько страшные, что смог рассказать о них только генералу.
- А он теперь все разболтает своей фаворитке, - сказала Чумазилла. -
Если уже не разболтал.
- Берия выследил меня и поймал, - сказала Людмила. - Но Егорушка
вытащил меня из Смольного, а потом мы... забыли, что Берия будет нас
искать.
- Это следствие жизни в нашем мире, - мрачно сказал Егор. - Такие
глупости надо наказывать.
- Я виновата, Егорушка, - сказала Люся.
Будучи девушкой сдержанной и даже сухой, всю свою нежность,
благодарность и преклонение она обращала лишь к Егорушке, единственной ее
ценности.
- И чего же Берия хочет? - спросил Егор у доктора.
- Как я понимаю, ему очень хочется отыскать Люсю. Он не знает, чем она
ему угрожает, с кем она связана. Может, он даже преувеличивает ее
опасность... - Доктор замолчал, посмотрел на Егора, на Люсю, ничего не
прочел на их лицах и продолжал: - Он замыслил какой-то большой
эксперимент. И для этого ему нужен я и еще другие люди. Но он, конечно же,
никому здесь не доверяет, он боится и своих союзников, консулов.
- Боюсь, что слишком боится, - сказала Чумазилла. - Если это он убил
Чаянова и Ларису, значит, будет война. Клюкин ему этого не простит.
- Я бы на его месте больше боялся владыку Никифора, - сказал Егор. - Мы
с Люсей шли через леса из Москвы, мы бывали в скитах. Берия не
подозревает, что и кто там скрывается.
- Вы и мне ничего не рассказывали, - обиженно заметила Чумазилла.
- Ты не спрашивала, - сказала Люся.
- Что еще знает Берия и что еще замышляет? - спросил Егор у доктора.
- О вас он больше ничего не знает. Он снова послал Крошку к генералу,
чтобы она выведала у него, кто вы и кто за вами стоит. А я как услышал, то
улучил момент и убежал из лаборатории.
- Из какой лаборатории? - спросила Люся.
- Из моей лаборатории. Каким бы дурным ни был ваш Берия...
- Он не наш.
- Каким бы дурным он ни был, но он дал мне возможность работать. Без
этого я бы снова погиб.
- Бог с ней, с лабораторией, - сказала Чумазилла, - но нам надо отсюда
уходить. Если Крошка узнала, где вы живете, то с минуты на минуту могут
нагрянуть велосипедисты.
- У Крошки нет крыльев, - сказал доктор. - Даже если ее повезли
велосипедисты... я думаю, что у нас есть время.
- Скажи тогда, дядя Леня, - Люся вдруг погрузилась в прошлое, когда
была девочкой, попавшей сюда по случайности и могущей надеяться лишь на
доктора, - скажи, что у тебя за лаборатория? Чем можно здесь заниматься?
- Кровью, - сказал доктор, - ты же знаешь, что по происхождению я
гематолог. Мне было интересно узнать, какие изменения претерпевает
человеческая кровь в этом безвременном мире. Мне нужно было понять, не
обратимы ли эти процессы.
- Свежо предание, - заметила Чумазилла.
- Я понимаю, насколько малы мои возможности - ведь это проблема
глобальная. Но ведь кто-то должен начать? Даже если там, наверху, знают о
нас и наших бедах, у них нет возможности изучать нашу кровь. А у меня
есть.
- При чем здесь Берия? - спросил Егор.
- А при том, что он помогает мне. Ему тоже хочется это узнать.
- Еще бы, - сказала Чумазилла, - он хочет расправиться с нами здесь, а
потом вернуться туда.
- Вряд ли, - сказал доктор. - Но он планирует какую-то вылазку.
- Зачем? - быстро спросил Егор.
- Не знаю, он мне не говорит. Будут добровольцы, какие-то добровольцы,
они пойдут туда, на день или на два...
- Значит, вы что-то смогли? - спросила Чумазилла.
- Не знаю. Но у меня есть какая-никакая лаборатория, помощники и
оборудование, и мне кажется, что я нащупал некие пути...
- Вы можете возвращать жизнь крови? - спросила Чумазилла.
- Я бы не говорил так решительно, - замялся доктор, - но мне кажется,
что я могу защитить человека, уходящего туда, наверх, от гибели.
Ненадолго, конечно, но защитить.
- Я боюсь, - сказала Люся, - что Берия использует твою работу, дядя
Леня, для каких-то страшных целей. Он плохой человек.
- Я не хуже тебя знаю, что он плохой человек. Ведь я прибежал сюда не
только потому, что соскучился по тебе. Но и потому, что испугался.
- А что эти люди будут там делать? Сидеть у выхода и курить? Нет, так
быть не может, - произнесла Людмила.
- Я тоже думаю, что не может, - согласился доктор. - Но больше ничего
пока не знаю.
- Нарисуйте мне план, - сказал Егор.
- Какой план?
- План вашей лаборатории и план Смольного. Так, чтобы, если нужно, я
мог бы вас найти.
- У тебя есть карандаш?
Доктор принялся рисовать, Егор склонился к нему, запоминая детали
плана, Чумазилла с Люсей отошли к окну, которое выходило на Большую
Подьяческую.
- Ты думаешь, что их убил Берия? - спросила Люся.
- Да. Я почти уверена.
- Мы их тоже видели, когда шли сюда, но мне и в голову не пришло, что
там лежит наш Верхов