Произведения Кира Булычёва
Публикации о Кире Булычёве
Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Операция "Гадюка"
/>- Может, тебе полежать? Я сама пойду дальше.Егор поднялся. Его повело, и он схватился за ствол березки.
16. ЕГОР ЧЕХОНИН
Шахматисты брели к лесу, над которым небо розовело, готовясь к восходу
солнца.
Даже издали было видно, что чувствуют они себя погано: их пошатывало,
порой один уходил вперед, второй останавливался...
Один за другим они скрылись в лесу.
- Далеко до Зихан? - спросил Егор, будто Вера должна была все знать.
- Я думаю, в этом лесу и прячется невинного вида поселок городского
типа.
Они перешли поле, полагая, что вряд ли противники затаились, чтобы
следить, не преследует ли их кто-нибудь.
Там асфальтированная дорожка расширилась, и в самом деле скоро по ее
сторонам пошли коттеджи - поношенные, никому не нужные, те, что
именовались раньше финскими домиками. Все они были покинуты, но не все
обобраны - наверное, потому, что место это лежало в стороне от наезженных
дорог, рядом расположился действующий военный полигон, да и добро,
оставшееся после института, большой ценности не представляло. А может
быть, у этого бывшего поселка была дурная репутация. Ведь люди из
окрестных мест знают, чем занимались здешние химики.
Вера шла чуть впереди, она была легче в движениях.
Деревья разошлись, коттеджи уступили место двухэтажным домикам, также
пустым.
Егору этот вид был привычен - он жил в пустом мире. Вера была
подавлена.
Справа они увидели кирпичное здание, покрупнее других. По фасаду шли
буквы:
КИНОТЕАТР ОЗОН
Заскрипела дверь.
- Вот они! - Вера остановилась.
- Только бы не обернулись.
Они увидели, как Майоранский и Лядов скрылись в кинотеатре.
- Странное место они нашли, - сказал Егор.
- Правильное место, - ответила Вера.
- Ты что-то знаешь?
- Я подозреваю.
Лестница к кинотеатру была шириной во весь фасад, она упиралась в
стеклянную стену, в которой и находились двери. Тоже стеклянные, частично
разбитые и заколоченные листами пластика.
Они поднялись по лестнице сбоку, в надежде, что их не видно изнутри.
Прижавшись лицом к стеклу, Егор увидел высокий холл кинотеатра.
Посреди него стояли три человека - два путешественника из Чистилища и
грузный седой мужчина в синей военной форме с нашивками на рукавах, в
каскетке с большим гербом.
Над ними висела хрустальная люстра умопомрачительных размеров, которая,
как ружье на стене, должна когда-нибудь выстрелить и разлететься на
миллион искр по пыльному каменному полу.
Сквозь разбитое стекло было слышно каждое гулкое слово, произнесенное в
холле.
- А как Мосин? - спрашивал Лядов. - Гена Мосин, как он?
Человек, обклеенный нашивками, отвечал обстоятельно и басовито. Лядова
он знал и доверял ему.
- Мне не докладываются, - говорил он. - Кто будет мне докладываться?
Они меня в большинстве и тогда не замечали. Что такое - зам по режиму?
Только когда я заходил в лабораторию или к себе вызывал за нарушение.
Тогда спохватывались.
- Ну уж, брось, Николаич, - возразил Лядов. - Мы с тобой сколько вместе
выпили?
- Ты что-то выглядишь неладно, - сказал-Николаич. - Болеешь? Или
последствия? У нас у многих последствия, а меня ничего не берет.
- А я обрадовался, что тебя увидел, - сказал Лядов, - я когда моего
друга сюда подышать воздухом привез, не думал, что кого-нибудь из знакомых
встречу.
- А ты что, провалился тогда? Исчез, как дезертир с боевого участка.
- Пришлось уехать. Ты же знаешь мои семейные дела.
- А многие удивлялись.
- Честное слово - личные причины.
- Вот видишь, до чего нас перестройка довела, - сказал Николаич. -
Чтобы я, зам по режиму, можно сказать, генерал-майор, работал охранником!
- Ну уж, наверное, не охранником, а начальником охраны.
- Только слово одно. У меня всего двое осталось. Спят еще. Ночью
ходили. Ночью опасные воры приезжают, за досками и стеклом по домам шарят.
А остальные сбежали.
- Как так сбежали?
- А так, что не платят нам. Вот люди и бегут.
- А что, армия не помогает?
- У нее свои проблемы. Не помогает.
- Хорошо, - сказал Лядов, - пошли к тебе, посидим, ты нам посоветуешь,
где можно порыбачить.
- А у вас машина?
- Мы машину не стали брать. Оставили все снаряжение на станции, а сюда
на автобусе.
- Ну пошли, пошли, - сказал генерал Николаич.
Он развернулся и понес свой рыхлый живот к приоткрытой двери в дальнем
конце вестибюля.
Они по очереди скрылись за дверью - впереди Николаич, за ним легким
суворовским аллюром Лядов. Наконец, Майоранский. Этот был всех старше и
слабее, потому еле тащил ноги.
Но, глядя на него, Егор понимал, что и он безнадежно стар, ему сделать
шаг - выше сил. А рядом Вера, интересно, сколько она берет в высоту? Или
бегает с барьерами?
Спросить Егор не успел.
Вера сказала:
- Пошли. Больше здесь охраны нет.
- Куда?
- Нельзя от них отставать. Мы не знаем, куда их понесет.
Вера уверенно пересекла вестибюль. Егор брел за ней, он поглядел
наверх: хрустальная люстра - сейчас рухнет.
Снаружи встало солнце, и первые горизонтальные лучи достигли подвесок
люстры, породив взрыв света.
На полу валялось много окурков.
Вера попала в поток света и, окруженная золотым нимбом, казалась
античной богиней из тех быстрых охотниц или бегуний, что соревновались с
оленями.
Она подошла к двери со скромной табличкой "Комендатура".
Встала у косяка.
Егор испугался, что дверь откроется и кто-нибудь выйдет. Он собрал все
силы и добежал до Веры.
Вера стояла, прижавшись спиной к косяку, голова склонилась к щели в
неплотно прикрытой двери.
Ей, может, и было что-то слышно, Егор же не слышал ничего, кроме
невнятного гула голосов.
Он хотел попросить Веру повернуться, но тут изнутри донесся короткий и
натужный вскрик, будто человек поднимал непомерную тяжесть и надорвался.
Потом наступила тишина.
- Да в кармане ищите, в кармане, - раздался громкий голос Лядова. -
Быстрее.
Вера оторвалась от стены и, схватив Егора за руку, потащила его в
сторону, к лестнице, ведущей наверх, к зрительному залу. Егор вдруг, как в
кошмаре, понял, что он уже был в этом кинотеатре и так же прятался под
широкой лестницей на второй этаж, только это была лестница в ресторане
"Приморский", где собирались консулы.
Стало совсем муторно, Вера сильно дернула его за руку - и вовремя,
потому что как раз в этот момент высунулся Лядов и начал осматриваться.
Вера замерла, прикрыв телом Егора, словно полагала, что на женщину не
обратят внимания.
Им помогло то, что солнечные лучи, пересекавшие вестибюль, били Лядову
в лицо, а лестница была в густой утренней тени.
- Выходи, - сказал Лядов. - Все в порядке.
- Я посижу, - сказал Майоранский, - мне дурно.
- Кончим работу и будем тогда сидеть, - отозвался Лядов.
Майоранский принялся грязно ругаться, но ругался он так негромко,
монотонно и равнодушно, что ничего неприличного в его ругательствах не
было.
Потом, придерживаясь за стенку, он опустился на пол и сел, прислонясь
спиной к стене.
- Пять минут, - сказал он.
- А то пойду без вас, - пригрозил Лядов. - А вы тут останетесь
подыхать.
- Славный разговор между коллегами, - отозвался Майоранский. - Как
сейчас слышу отзвуки гуманизма.
- Не вам говорить о гуманизме. Лев Яковлевич!
- А вы откуда знаете?
- Птичка в клюве принесла!
- А в самом деле, вы это придумали? Вы придумали, чтобы меня оскорбить?
Майоранский был испуган.
- Почему? Но я знаю от Берии, он мне сам говорил, что, когда
отравленные вами заключенные умоляли вас их прикончить, вы смеялись им в
лицо.
- Ложь! Наглая ложь.
Сидя, Майоранский поднял тонкий палец, словно боярыня Морозова, сидящая
в розвальнях.
- Вставайте, идти пора, - сказал Лядов.
- Нет, постойте! Вы кинули мне в лицо обвинение, и я считаю своим
долгом его опровергнуть.
- Даю вам минуту, - сказал Лядов. - Потом уйду.
- Во-первых, - произнес Майоранский, тряся пальчиком, - я отсидел от
звонка до звонка по сфабрикованному против меня обвинению в сотрудничестве
с Берией и Судоплатовым. Так что даже формально обвинить меня нельзя.
- Кто вас обвиняет?
- Не перебивать! Я доктор наук и профессор! Если бы не эти... эти
волюнтаристы, я был бы сейчас академиком! У меня есть план ликвидации
американского империализма.
- Тут у нас с вами много общего, - согласился Лядов. - Только
американскому империализму плевать.
- Наплюется! Кровью умоется! - пригрозил Майоранский. - Я согласился
сотрудничать в этой операции именно потому, что это близки к теме моей
работы.
- В чем же тема вашей работы?
- Служить родине! - завершил спор Майоранский и медленно поднялся.
Лядов ему не помогал.
Он пошел вперед, к выходу из кинотеатра.
Майоранский брел следом, перебирая руками по стене, может быть, в самом
деле ему было плохо, а может, демонстративно страдал.
- Постой здесь, - приказала Вера. - Не вылезай, все испортишь.
Она была очень молода, моложе Егора, и инстинктивно чувствовала свое
моральное превосходство над слабыми. Она не стремилась заботиться о Егоре,
но командовать им уже начала, будто именно ей было предписано спасать
Землю от гибели.
Вера скользнула вдоль стены, к двери, заглянула в комнату коменданта.
Е