Произведения Кира Булычёва
Цикл "Гусляр"
Любимый ученик факира
. Это мы оставим для очковтирателей.- А я бы, - мягко поддержал его Боровков, - даже при всем к вам уважении,
помощь в таком деле не хотел бы оказывать.
И тут, по дороге, имел место еще один инцидент, который укрепил веру
Удалова в способности Гарика.
Навстречу им шел ребенок, весь в слезах и соплях, который громко горевал
по поводу утерянного мяча.
- Какой у тебя был мяч, мальчик? - спросил Боровков.
- Си-и-ний! - и ребенок заплакал пуще прежнего.
- Такой? - спросил Боровков и к удивлению мальчика, а также и Удалова, тут
же создал синий мяч среднего размера: мяч подпрыгнул и подкатился мальчику
под ноги.
- Не то-от, - заплакал мальчик еще громче. - Мой был большой!
- Большой? - ничуть не растерялся Боровков. - Будет большой.
И тут же в воздухе возник шар размером с десятикилограммовый арбуз. Шар
повисел немного и лениво упал на землю.
- Такой? - спросил Боровков ласковым голосом, потому что он любил детей.
А Удалов уловил в сообразительных глазенках ребенка лукавство: глазенки
сразу просохли - мальчик решил использовать волшебника.
- Мой был больше! - завопил он. - Мой был с золотыми звездочками. Мой был
как дом!
- Я постараюсь, - сказал виновато Боровков. - Но мои возможности
ограничены.
- Врет мальчонка, - сказал Удалов убежденно. - Таких вещей у нас в
универмаге никогда не было. Если бы были, знаете, какая бы очередь стояла?
Таких промышленность не выпускает.
- А мне папа из Москвы привез, - сказал ребенок трезвым голосом дельца. -
Там такие продаются.
- Нет, - сказал Удалов. - ГОСТ не позволяет такие большие мячи делать и
таких импортных не завозят. Можно кого-нибудь зашибить невзначай.
- Вы так думаете? - спросил Боровков. - Я, знаете, два года был оторван...
- Отдай мой мяч! - скомандовал ребенок.
Боровков очень сильно нахмурился, и рядом с мальчиком возник шар даже
больше метра в диаметре. Он был синий и переливался золотыми звездочками.
- Такой подойдет? - спросил Боровков.
- Такой? - Мальчик смерил мяч взглядом и сказал не очень уверенно: - А мой
был больше. И на нем звезд было больше...
- Пойдем, Гарик, - возмутился Удалов. - Сними с него гипноз. Пусть
останется без шаров.
- Не надо, - сказал Боровков, с укоризной посмотрел на мальчика,
пытавшегося обхватить мячи, и пошел вслед за Удаловым.
- А вот и мой объект, - сказал Корнелий. - Как, нравится?
Боровков ответил не сразу. Дом, созданный конторой, которой руководил
Корнелий Удалов, был далеко не самым красивым в городе. И наверное, Гарику
Боровкову приходилось видеть тщательнее построенные дома как в Бомбее и
Дели, так в Париже и Москве. Но он был вежлив и потому только вздохнул, а
Удалов сказал:
- Поставщики замучили. Некачественный материал давали. Ну что с ними
поделаешь?
- Да, да, конечно, - согласился Боровков.
- Зайдем? - спросил Удалов.
- Зачем?
- Интерьером полюбуешься. Сейчас как раз комиссия придет, сдавать дом
будем.
Боровков не посмел отказаться и последовал за хитроумным Корнелием
Ивановичем, который, конечно, решил использовать его талант в одном
сложном деле.
- Погляди, - сказал он молодому человеку, вводя его в совмещенный санузел
квартиры на первом этаже. - Как здесь люди жить будут?
Боровков огляделся. Санузел был похож на настоящий. Все в нем было: и
умывальник, и унитаз, и ванная, и кафельная плитка, хоть и неровно
положенная.
- Чего не хватает? - спросил Удалов.
- Как не хватает?
- Кранов не хватает, эх ты, голова! - подсказал Удалов. - Обманули нас
поставщики. Заявку, говорят, вовремя не представил. А сейчас комиссия
придет. И кто пострадает? Пострадает твой сосед и почти родственник
Корнелий Удалов. На него всех собак повесят.
- Жаль, - с чувством сказал Боровков. - Но ведь еще больше пострадают те,
кто здесь будет жить.
- Им не так печально, - вздохнул Корнелий Иванович. - Им в конце концов
все поставят. И краны и шпингалеты. Они напишут, поскандалят, и поставят
им краны. А вот меня уже ничто не спасет. Дом комиссия не примет - и
прощай премия! Не о себе пекусь, а о моих сотрудниках, вот о тех же,
например, плиточниках, которые себя не щадя, стремились закончить
строительство к сроку.
Боровков молчал, видимо, более сочувствуя жильцам дома, чем Удалову. А
Удалов ощущал внутреннее родство с мальчиком, который выпросил у Боровкова
мячи. Внешне он лил слезы и метался, но изнутри в нем радовалось ожидание,
потому что Боровков был человек мягкий и оттого обреченный на капитуляцию.
- Скажи, а для чистого опыта ты бы мог изобразить водопроводный кран? -
спросил Удалов.
- Зачем это? - ответил вопросом Боровков. - Обманывать ведь никого нельзя.
Разве для шутки?..
Он глубоко вздохнул, как человек, который делает что-то помимо своей воли,
и в том месте, где положено быть крану, возник медный кран в форме рыбки с
открытым ртом. Видно, такие краны Боровков видел в Индии.
- Нет, - сказал Удалов, совсем как тот мальчик. - Кран не такой. Наши
краны попроще, без финтифлюшек. Как у твоего дяди. Помнишь?
Боровков убрал образ изысканного крана и на его место посадил стандартный
образ.
Удалов подошел к крану поближе и, опасаясь даже тронуть его пальцем,
пристально проверил, прикреплен ли кран к соответствующей трубе. Как он и
опасался, кран прикреплен не был, и любой член комиссии углядел бы это
сразу.
- Нет, ты посмотри вот сюда, - сказал Удалов возмущенным голосом. - Разве
так краны делают? Халтурщик ты, Гарик, честное слово. Как вода из него
пойдет, если он к трубе не присоединен?
Боровков даже оскорбился:
- Как так вода не пойдет? - И тут же из крана, ни к чему не
присоединенного, разбрызгиваясь по раковине, хлынула вода.
- Стой! - крикнул Удалов. - Она же еще не подключена! Дом с сетью не
соединен. Ты что, меня под монастырь хочешь подвести?
- Я могу и горячую пустить! - азартно сказал Гарик, и вода помутнела и от
нее пошел пар.
- Брось свои гипнотизерские штучки, - строго сказал Удалов. - Я тебе как
старший товарищ говорю. Закрой воду и оставь кран в покое.
И тут в квартиру ворвался молодой человек, весь в штукатурке и в сложенной
из газеты шляпе, похожей на треуголку полководца Наполеона.
- Идут! - крикнул он сдавленным голосом. - Что будет, что будет!
- Гарик! - приказал Удалов. - За мной. Поздно рассуждать. Спасать надо.
И они пошли навстречу комиссии.
Комиссия стояла перед домом на площадке, где благоустройство еще не было
завершено, и рассматривали объект снаружи. Удалов вышел навстречу как
радушный хозяин. Председатель комиссии, Иван Андреевич, человек давно ему
знакомый, вредный, придирчивый и вообще непреклонный, протянул Корнелию
руку и сказал:
- Плохо строишь. Неаккуратно.
- Это как сказать, - осторожно возразил Удалов, пожимая руку. - Как
сказать. Вот Екатерина из райисполкома... - он запнулся и тотчас
поправился, - то есть представитель, Екатерина Павловна, в курсе наших
временных затруднений. - И он поморщил лоб, изображая работу мысли.
- Ты всех в комиссии знаешь, - сказал председатель. - Может только с
Ветлугиной не встречался.
И он показал Удалову на кареглазую девушку в костюме джерси, ту самую,
которая у автобуса сплела венок из одуванчиков и возложила его на лоб
Боровкову. У девушки была мужественная профессия сантехника. Боровков тоже
ее узнал и покраснел, и девушка слегка покраснела, потому что теперь она
была при исполнении служебных обязанностей и не хотела, чтобы ей
напоминали о романтических движениях души.
Она только спросила Гарика:
- Вы тоже строитель?
И тот ответил:
- Нет, меня товарищ Удалов пригласил осмотреть дом.
- Ну, - Удалов приподнялся на цыпочки, чтобы дотянуться губами до уха
Боровкова, - или ты спасаешь, или мне - сам понимаешь...
Боровков вновь вздохнул, поглядел на кареглазую Ветлугину, потрогал усики
и послушно последовал за нею внутрь дома. Удалов решил не отставать от них
ни на шаг. Что там другие члены комиссии, если главная опасность -
сантехник!
Они начали с квартиры, в которой Боровков уже пускал воду. Кран был на
месте, но не присоединен к трубе.
Девушка опытным взглядом специалиста оценила блеск и чистоту исполнения
крана, но тут же подозрительно взглянула в его основание. Удалов ахнул.
Боровков понял. Тут же от крана протянулась труба, и сантехник Ветлугина
удивленно приподняла брови, похожие на перевернутых чаек, как их рисуют в
детском саду. Но придраться было не к чему, и Ветлугина перешла на кухню.
Удалов ущипнул Боровкова, и Гарик, не отрывая взгляда от Ветлугиной,
сотворил кран и там.
Так они и переходили из квартиры в квартиру, и везде Боровков
гипнотизировал Ветлугину блистающими кранами, а Удалов боялся, что ей
захочется проверить, хорошо ли краны действуют, ибо когда ее пальчики
провалятся сквозь несуществующие металлические части, получится великий
скандал.
Но обошлось. Спас Боровков. Ветлугина слишком часто поднимала к нему свой
взор, а Боровков слишком часто искал ее взгляд, так что в качестве члена
комиссии Ветлугина была почти нейтрализована.
Они вышли, наконец, на лестничную площадку последнего этажа и остановились.
- У тебя, Ветлугина, все в порядке? - спросил Иван Андреевич.
- Почти, - ответила девушка, глядя на Гарика.
"Пронесло, - подумал Удалов. - Замутили мы с Боровковым ее взор!"
- А почему почти? - спросил Иван Андреевич.
- Кранов нет, - сказала девушка: эти слова прогрохотали для Удалова как
зловещий гром, и в нем вдруг вскипела ненависть. Тысячи людей п