Произведения Кира Булычёва
Публикации о Кире Булычёве
ПОХИЩЕНИЕ ЧАРОДЕЯ
передать свое отеческое послание. Соблаговоли принять, - сказалрыцарь.
Молодой рыцарь Теодор протянул свернутую трубкой грамоту, к ленте
которой была прикреплена большая сургучная печать. Фридрих фон Кокенгаузен
принял грамоту и протянул русскому.
- Я передам, - сказал русский. - Что еще?
- Все в письме, - ответил рыцарь.
Ятвяг крутился на своем коне, словно дразнил рыцарей, но те стояли
недвижно, игнорируя легкого, злого всадника.
Анна поняла, что человек в синем плаще - не князь города. Иначе кому
он передаст грамоту?
- Я слышал, что ты живешь здесь, - произнес ландмейстер.
- Третий год, - отозвался русский.
- Мне жаль, что обстоятельства сделали нас врагами.
- Нет разума в войне, - бросил русский.
- Мне не достает бесед с вами, мой друг, - сказал рыцарь.
- Спасибо, - ответил русский. - Это было давно. Мне некогда думать об
этом. Я должен защищать наш город. Князь - мой брат. Как твоя рука?
- Спасибо, ты чародей, мой друг.
Маленькая группа людей разделилась - русские повернули к воротам,
раскрывшимся навстречу, немцы поскакали вниз, к ручью.
14
Шар пролетел сквозь крепостную стену, и Анна впервые увидела город
Замошье изнутри.
За воротами оказалась небольшая пыльная площадь, на которой толпился
народ. Заборы и слепые стены тесно стоявших домов стискивали ее со всех
сторон. Узкая улица тянулась к белокаменному собору. Первое мгновение Анне
показалось, что люди ждут послов, но на самом деле возвращение всадников
прошло незамеченным. Часовые еще запирали ворота громадными засовами, а
ятвяг, подняв нагайку, бросил коня вперед, к собору, за ним, задумавшись,
следовал человек в синем плаще.
У стен домов и в щели между городским валом и строениями были
втиснуты временные жилища беженцев, скрывшихся из соседних деревень и
посадов в городе на время осады. Рогожки - примитивные навесы - свисали с
палок.Подними ползали ребятишки,варилась пища,спали,ели,
разговаривали люди. И от этого дополнительного скопления людей улица,
которой скакали послы, казалась длиннее, чем была на самом деле. Она
завершилась другой площадью, отделенной от задней стены крепости большим
двухэтажным теремом, который соединялся с собором галереей. Собор еще не
успели достроить - рядом в пыли и на зелени подорожника лежали белые
плиты. Дальняя стена собора была еще в лесах, а на куполе, держась за
веревку, колотил молотком кровельщик, прилаживая свинцовый лист. И вроде
бы ему дела не было до боев, штурмов, осад.
У длинной коновязи был колодец, из которого два мужика таскали бадьей
воду и переливали ее в бочки, стоявшие рядом.
Послы оставили коней у коновязи.
На высоком крыльце терема стояли два ятвяга, дремал под навесом
мальчишка в серой рубахе. Уже смеркалось, и длинные сиреневые тени
застелили почти всю площадь.
Послы быстро поднялись по лестнице на крыльцо и скрылись в низкой
двери терема. Шар пролетел за ними темным коридором. Анна увидела в
темноте, изредка разрываемой мерцанием лучины или вечерним светом из
открытой двери зала, куда вошли послы, сидящих в ряд монахов в высоких
кукелях с белыми крестами, в черных рясах. Лишь лица желтели под лампадами
- над ними был киот с темными ликами византийских икон.
Рыжий красавец в белой рубахе, вышитой по вороту красным узором,
сидел за длинным столом. В углу, на лавке, устроился, свесив не достающие
до земли короткие кривые ноги, шут.
Ятвяг остановился у двери. Посол прошел прямо к столу, остановился
рядом с князем.
- Чего он звал? - спросил князь. - Чего хотел?
- Скорбит, - усмехнулся посол. - Просит верности.
Он бросил на стол грамоту епископа. Рыжий сорвал тесьму, и грамота
нехотя развернулась. Шут вскочил с лавки, вперевалку поспешил к столу.
Шевеля толстыми губами, принялся разбирать текст. Рыжий взглянув на него,
поднялся из-за стола.
- Не отдам я им город, - сказал он. - Будем держаться, пока Миндаугас
с литвой подоспеет.
- Ты не будешь читать, Вячеслав?
- Пошли на стену, - сказал рыжий. - А ты, Акиплеша, скажешь боярыне,
как вернемся, ужинать будем.
- Они Магду требуют, - сказал шут, прижав пальцем строчку в грамоте.
- Вольно им, - ответил рыжий и пошел к двери.
- ...Все, сеанс окончен, - произнес Жюль. - Как насчет кофе?
- Ну вот, - сказал Кин. - Главное сделано. Мы узнали, кто князь, а
кто Роман.
- Князя звали Вячеслав? - спросила Анна.
- Да, князь Вячко. Он раньше правил в Кукернойсе. Он - сын полоцкого
князя Бориса Романовича. Кукернойс захватили рыцари. После гибели города
Вячко ушел в леса со своими союзниками - ятвягами и ливами. А вновь
появился уже в 1223 году, когда русские князья, отвоевав у меченосцев,
отдали ему город Юрьев. К Юрьеву подступило все орденское войско. Вячко
сопротивлялся несколько месяцев. Потом город пал, и князя убили.
- И вы думаете, что это тот самый Вячко?
- Да. И все становится на свои места. Ведь на этом холме было
неукрепленное поселение. Лишь в начале XIII века его обнесли стеной и
построили каменный собор. А в 1215 году город погибает. Существовал он так
недолго, что даже в летописях о нем почти нет упоминаний. Зачем его
укрепили? Да потому, что с потерей крепостей на Двине полоцкому князю
нужны новые пограничные форпосты. И он посылает сюда Вячко. Рыцари его
знают. Он их старый враг. И конечно, его новая крепость становится центром
сопротивления ордену. И бельмом на глазу...
Рыжий князь вышел из комнаты. Роман за ним. Шут, ухмыляясь, все еще
читал грамоту.
Шар взмыл над вечерним городом. Видны были костры на улице - их жгли
беженцы.Отсветы костров падали красными бликами на месиво людей,
сбившихся под защитой стен.
Напоследок шар поднялся еще выше.
Темным силуэтом виднелась на склоне осадная башня. Покачивались
факелы - там устанавливали катапульту. Белые, освещенные внутри шатры
меченосцев на том берегу ручья казались призрачными -12 июля 1215 года
заканчивалось. Известно было, что городом Замошье правит отважный и
непримиримый князь Вячко. И есть у него боярин Роман, человек с серьезным,
узкогубым капризным лицом - чародей и алхимик, который через сутки
погибнет и очнется в далеком будущем.
15
Все случилось без свидетелей из будущего, в темноте, когда Кин, Анна,
Жюль, а главное, господа епископ Альберт и ландмейстер Фридрих спокойно
спали. И это было очень обидно, потому что время, если ты уж попал в
течение витка, необратимо. И уже не увидишь вновь, каким же образом это
произошло.
...Первой проснулась Анна, наскоро умылась и постучала к мужчинам.
- Лежебоки, - сказала она, - проспите решающий штурм.
- Встаем, - ответил Кин. - Уже встали.
- Я забегу пока к деду Геннадию, - благородно пожертвовала собой
Анна. - Отвлеку его. Но чтобы к моему возвращению князь Вячко был на
боевом коне!
А когда Анна вернулась с молоком, творогом, свежим хлебом, гордая
своим подвижничеством, в доме царило разочарование.
- Посмотри, - бросил Жюль.
Шар был включен и направлен на склон. Там лениво догорала осадная
башня - сюрреалистическое сооружение из громадных черных головешек. От
катапульты осталась лишь ложка, нелепо уткнувшаяся в траву рукоятью.
Вокруг стояли рыцари и орденские ратники. С мостика через ручей на
пожарище глядела орденская знать, окружившая епископа.
От ворот крепости до башни пролегли черные широкие полосы. В ручье -
а это Анна увидела не сразу, - лежали большие, в два человеческих роста
колеса, тоже черные, обгорелые, и сначала Анне показалось, что это части
осадной башни, хотя тут же она поняла свою ошибку - у башни не могло быть
таких больших колес.
- Они ночью все сожгли! - догадалась Анна. - И правильно сделали.
Чего же расстраиваться?
- Жаль, что не увидели.
Кин быстро провел шар вниз, к ручью, близко пролетев над остовом
башни, и затормозил над головами рыцарей.
- Спасибо за подарок, - медленно проговорил епископ Альберт. - Вы не
могли придумать ничего лучше в ночь моего приезда.
- Я еще в прошлом году советовал вам дать убежище чародею, - напомнил
ландмейстер, - когда он бежал из Смоленска.
- Мы посылали ему гонца, - сообщил один из приближенных епископа. -
Он не ответил. Он укрылся здесь.
- Он предпочел служить дьяволу, - задумчиво сказал епископ. - И небо
нашей рукой покарает его.
- Воистину! - подтвердил высокий худой рыцарь.
- Правильно, - согласился Фридрих фон Кокенгаузен. - Но мы не в
храме, а на войне. Нам нужны союзники, а не слова.
- Дьявол нам не союзник, - возразил епископ. - Не забывайте об этом,
брат Фридрих. Даже если он могуч.
- Я помню, святой отец.
- Город должен быть жестоко наказан, - произнес епископ громко, так,
чтобы его слышали столпившиеся в стороне кнехты. И продолжал тише: - В
любой момент может прийти отряд из Полоцка, и это нам не нужно. В
Смоленске тоже смотрят с тревогой на наше усиление...
- Сюда идут литовцы, - добавил худой рыцарь.
- Если крепость не сдастся до заката, мы не оставим в ней ни одной
живой души, - сказал епископ.
- И мессира Романа?
- В первую очередь. Лишь то знание может существовать, которое
освящено божьей благодатью.
- Но если он умеет делать золото?
- Мы найдем золото без чернокнижников, - закл