Кир Булычёв: Электронная Библиотека

Произведения Кира Булычёва

Публикации о Кире Булычёве

Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43

Тайна Урулгана

скай чуть остынет. Пегги достала
из дорожного ящика чашки и тарелки, китаец тоже принес саквояж и вынул
оттуда обеденный прибор мистера Робертсона.
Матросы переглядывались, шептались. Казак снял с огня котелок с кашей,
сказал:
- Пошли, братва, на свежий воздух. Там костер разведем, чаю попьем.
- Ты потом чайник нам отдай, - строго сказал тунгус. - Нам самим надо.
Вероника вдруг полезла в дорожный ящик, достала оттуда жестяную коробку
с чаем. На коробке были изображены белый слон и пагода.
- Скажите ему, пускай возьмет, это хороший чай, - сказала она.
- Спасибо, - ответил тунгус, принимая коробку. - Наверное, хороший чай.
Пока Пегги готовила ужин, Ниночка оглянулась и спохватилась. Как же
так? Еще часа два назад они думали, как отнять у Дугласа и китайца бумаги
Смита. Неужели все, кроме нее, об этом забыли? Вот сидят в избушке -
Дуглас за столом, стучит ложкой о белую тарелку, Пегги возится у печки,
кашляет, отмахивается от дыма. Китаец зашивает рубаху - то ли свою, то ли
господскую. Вероника налила тунгусского целебного чая в фарфоровую чашку с
видом моста через Темзу и дует на него, чтобы остыл. Может, и не исчезали
бумаги, а зловещий образ китайца, словно сошедший со страниц романа
Жаколио, - лишь плод Ниночкиного воображения? Мало ли какие бумаги мог
читать Лю в лодке!..
Смит не мог пить из чашки, и потому Пегги с Вероникой поили его с
ложечки. Нина почувствовала, что страшно голодна. От маленького котелка,
который Лю поставил специально для Дугласа, вкусно пахло.
И тут Ниночка поняла, что о ней сейчас никто не вспомнит: Вероника и не
думает о еде, Пегги перекусит что-нибудь, а ждать милости от Дугласа -
нет, никогда!
Ниночка тихонько поднялась и вышла на берег.
Там уже горел костер. Вокруг сидели гребцы. Дождь перестал, от реки
поднимался туман. Когда Ниночка подошла к костру и остановилась, протянув
к нему замерзшие руки, тунгус сказал:
- Ты садись, кушай будем.
- Спасибо. - Ниночка уселась на обкатанное водой белое бревно.
Здесь было лучше, спокойнее, среди своих.
- Так что же, барышня, - сказал казак, - англичане между собой
помирились или что?
- Не знаю, - проговорила Ниночка равнодушно. - Пускай сами разбираются.
- И то правильно, - сказал казак. - Наше дело маленькое.
Ниночке положили в миску каши. Каша была недосолена, пахла дымом.
Было очень вкусно.
Тунгус стал петь - словно подвывал, никто не мешал ему.
Ниночка выпила крепкого чая и задремала, привалившись к плечу казака.
Потому она и пропустила те важные события, которые произошли в избушке.
А там вскоре после того, как Ниночка удалилась, пришел в себя капитан
Смит. Впервые за два дня. То ли подействовал тунгусский чай, то ли
отогрелся в избушке.
Он долго смотрел на дочь, что поила его с ложки, потом губы его
шевельнулись, и он спросил:
- Вероника? Ты почему здесь? Мы на "Венчур"?
- Ты не на "Венчур", отец, - ответила Вероника, не в силах сдержать
радости. - Вспомни, ты же ушел с корабля, ты дошел до земли. Ты в
безопасности, среди друзей.
- Ты здесь, моя дочь, - прошептал отец. - Мне трудно поверить.
Конечно же, я не на корабле, здесь тепло... Как трудно, когда всегда
холодно! Ты знаешь, дочь моя, как там холодно? Мы согревались коптилками с
моржовым жиром. Всегда темно, всегда холодно... Где я?
Скажи, мне это снится?
- Отец!.. - Слеза Вероники упала на грудь капитана Смита. - Я нашла
тебя! Мы в России, в Сибири, на берегу Лены, через два дня мы будем в
городе, там есть врач, он тебе поможет.
- Это очень важно! - Капитан Смит заговорил быстро, словно боялся, что
не успеет все сказать. - Мы открыли большую землю, это громадная земля, я
назвал ее землей покойного короля Эдуарда. Тут, в сумке, все мои записи,
все расчеты... Я сделал все как положено - мы шли вдоль нее к северу от
Таймыра. Там есть небольшой остров - это твой остров, девочка, остров
Вероники... в сумке. И очень важно...
Вероника и Пегги смотрели на капитана. Никто из них не заметил, как
китаец открыл висевший на груди медальон в форме дракона, высыпал в чашку
с тунгусским чаем щепотку белого порошка.
Но это заметил Дуглас. Он сделал шаг к китайцу.
- Нет, - сказал он шепотом. - Только не это!
- Он должен замолчать... - прошептал в ответ китаец, отводя дрожащую
руку Дугласа Робертсона.
- Возьмите, мисс, - сказал он, протягивая чашку Веронике. - Вашему отцу
надо подкрепиться.
- Спасибо.
Вероника поднесла чашку к губам отца, но тот отстранил чашку.
- Спасибо, не надо, - сказал он. - Что бы со мной ни случилось, ты
должна знать... я так счастлив, что ты встретила меня.
- К вашим услугам, сэр. - Над Смитом возникла чуть склоненная фигура
Дугласа. - Будучи другом и женихом вашей дочери, я счел своим долгом
сопровождать ее в этом дальнем путешествии.
- Долой, долой! - отмахнулся от него Смит. - Некогда. Я вас не знаю.
Вероника, скажи, чтобы он ушел, мне так важно сказать тебе сейчас...
- Мистер Робертсон, - сказала Вероника, - оставьте нас, пожалуйста.
- Давайте я помогу вам, - сказал китаец, беря чашку из руки Вероники. -
Вашему отцу надо отдыхать, надо пить чай. Я могу, я ему дам чай.
- Вероника, я же просил! - закричал отец тонким голосом. - Пускай все
они уйдут. Я должен тебе передать... Все передать. И объяснить.
- Отец, может, тебе лучше отдохнуть? - спросила Вероника.
- Я сказал. Только скорее!
- Идите, идите. - Пегги стала подталкивать к двери Дугласа и китайца,
но те как зачарованные не двигались с места. В руке у китайца была чашка.
- Ему надо выпить. Это лекарство, - настаивал китаец. Он передал чашку
Пегги.
- Простите, - сказала Вероника. - Я должна выполнить волю отца, мистер
Робертсон. Прошу вас выйти, или я вынуждена буду позвать русского солдата.
- Вероника! - воскликнул Дуглас, пожалуй, громче, чем следовало в этих
обстоятельствах. - Неужели ты мне не доверяешь?
Смит откинул голову на подушку, он дышал мелко и часто, лоб его
покрылся капельками пота.
- Дай чашку, - сказала Вероника.
Пегги протянула чашку, капитан отпил, поморщился...
Дуглас и китаец все еще стояли в дверях.
- Пегги, позови казака! - приказала Вероника.
Дуглас сказал:
- Идем, мы подождем снаружи.
- Достань мою сумку, - сказал Смит. - Ключ от нее у меня на груди.
- Нет! - воскликнула Вероника.
Она обернулась к Дугласу и произнесла в отчаянии:
- Дуглас!
И тот ринулся к двери.
Китаец выскочил еще раньше.
- Мне плохо! Как мне плохо... - простонал капитан Смит. Но этих его
слов китаец и мистер Робертсон не слышали. Они уже были на берегу Власьей
речки.
Ниночка, которая мирно дремала на плече у казака, проснулась оттого,
что потеряла равновесие, ударилась локтем о камень... Казак вскочил.
От избушки к лесу бежали Дуглас и китаец.
Ниночка поднялась и смотрела вслед беглецам, понимая, что их бегство -
плохой знак, но не зная, что надо делать.
Дуглас обернулся и громко сказал:
- Не беспокойтесь, мы, сейчас вернемся. Важное дело!
- Что? Что он сказал? - спросил казак, оборачиваясь к Ниночке.
Но ответить она не успела - из избушки выбежала Пегги.
- Мисс Нина! - закричала она. - Мисс Нина, скорее!
Нина вместо того, чтобы бежать за китайцем и Дугласом, бросилась к избе.
Когда она вбежала, капитан Смит был в агонии. Судороги сотрясали его
изможденное тело. Вероника пыталась как-то успокоить его, но он ничего не
понимал. Поток бессвязных слов рвался из его посиневших губ, но вскоре
оборвался, и капитан лишь стонал и вскрикивал от приступов боли.
Веронике удалось разжать его губы и влить в них еще немного чаю, но чай
потек по подбородку.
Капитан вытянулся, попытался поднять руку. Рука бессильно упала. Он был
мертв.
Когда Вероника закрыла ему глаза, ее первые слова, будь они переведены,
сильно бы изумили казака и матросов. Она сказала:
- Как хорошо, что он не успел увидеть, что сумка пуста!
И Ниночка с ней согласилась.
* * *
Капитана хоронили следующим утром.
Сначала Вероника возражала. Она хотела везти тело отца на родину.
- Рехнулась, - сказал Михей Кузьмич.
Матросы вырыли яму за избой. Там уже были две могилы. Огороженные
слегами холмики. Говорили, что там лежат жена и дочка Власия, что жил
когда-то в избушке. Цветов Пегги не нашла, принесла из лесу охапку
пихтовых ветвей, и ими покрыли могильный холмик.
Вероника весь день сидела возле могилы отца, она отказывалась есть и
пить. Только один раз очнулась, когда казак принес столбик с прибитой к
нему доской. На доске было написано по-русски: "Капитан Смит почил в бозе
18 сентября 1913 года".
- Что такое? - спросила Вероника. - Что он делает?
- Это надгробная надпись, - сказала Ниночка. Ей было стыдно, что у нее
такой аппетит, она только что вместе с матросами съела целую миску макарон
с солониной. - Она написана по-русски.
- Да, конечно, - сказала Вероника. - Я потом закажу памятник.
Мраморный памятник. Правильно?
- Конечно, закажете. Может, вы чего-нибудь поедите?
- По-моему, это грешно, - сказала Вероника.
Ниночка ушла на берег.
Туман, что был таким густым на рассвете, плыл по реке белыми клочьями.
Ниночку одолела страшная тоска. Все соединилось в ней - и смерть капитана,
и бесконечность серой воды, и запах нежилой избушки, и низкие тучи. Но еще
главнее - страшная отдаленность этой избушки не только от настоящего
человеческого мира, но даже от ненавистного Новопятницка, дикой окраины
дикой страны.
В той тоске не было ненависти,
Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Все представленные материалы выложены лишь для ознакомления. Для использования их в коммерческих целях свяжитесь с правообладателями.
Яндекс.Метрика