Кир Булычёв: Электронная Библиотека

Произведения Кира Булычёва

Публикации о Кире Булычёве

Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45

ЗАПОВЕДНИК ДЛЯ АКАДЕМИКОВ

ражданка?
Лидочку оттолкнула толстая подавальщица, которая примчалась за новым
подносом, она поменялась подносами с девочкой.
- Посторонись! - сказала она директору, тот смешался и отступил к
лестнице.
- Чтобы ни-ни! - крикнул директор оттуда и исчез.
Лидочка хотела идти в зал, но Полина ее окликнула:
- Постойте, погодите,- позвала она.- Одну секунду!
Полина не выпускала из рук кастрюлю.
- Возьмите, спрячьте у себя! - голос Полины был чрезвычайно настойчив.
Она протянула кастрюлю Лиде.
- Ну что вы!
- Мне же некуда спрятать! Следят за мной! Ночью они обыск у меня в
комнате устроят. Я их хорошо знаю!
- Но куда я это дену?
- Вы к себе в комнату пока поставьте, под кровать, у вас никто не будет
искать. А завтра я жива буду - возьму. Ну скорей же! Христом-Богом молю!
Полина говорила сердито, будто Лидочка была виновата в ее злоключениях. И
Лидочка подчинилась.
Кастрюля была тяжелой, Лидочка чуть было не уронила ее.
- Да бегите же! - с раздражением к человеческой глупости воскликнула
Полина. Глаза ее казались громадными, черными и даже страшными. Лида стала
быстро подниматься по лестнице, только раз оглянувшись, увидела, что Полина
стоит и глядит настойчиво вслед...
Верхний коридор был пуст. Только дверь в кабинет докторши была
приоткрыта. Лидочка проскочила ее, не оглядываясь, и уже побежала к своей
комнате, как услышала сзади голос Ларисы Михайловны:
- Иваницкая, что с вами? Что вы несете?
У тебя мгновение, чтобы придумать ответ.
- Ах, - Лидочка остановилась, оглянулась и ответила сразу, чтобы Лариса
Михайловна не успела заглянуть в кастрюлю. - Я горячей воды налила, хочу
голову помыть.
- Но сейчас же ужин!
- Вот именно! - достаточно ли жизнерадостно звучит ее голос? - В душе
никого нет, я спокойно вымоюсь.
- Только на улицу после этого ни-ни! - крикнула добрая докторша.
Лидочка спряталась в своей комнате, закрыла дверь. Темнота в первое
мгновение была спасительной, но тут же ей показалось, что Максим Исаевич
так и не ушел - все еще прячется в комнате. Крепко прижав кастрюлю к
животу, Лидочка нащупала на стене выключатель. Загорелся свет. Комната была
пуста.
Лидочка быстро нагнулась и задвинула кастрюлю под кровать.
Высунула нос из двери - нет ли докторши? Она пробежала к главной
лестнице, которой заканчивался коридор с левой стороны. То была парадная,
широкая лестница, с трюмо в рост человека между пролетами.
Навстречу Лидочке поднимались незнакомые отдыхающие, по взгляду одной из
женщин Лидочка догадалась, что ее прическа не в порядке. Она остановилась,
погляделась в трюмо. Не прическа, а воронье гнездо. Лида поправила волосы,
потом десять раз медленно вздохнула и тут подумала: "Ну и глупая я - чего
же не посмотрела, что в кастрюле? Неужели сокровища князей Трубецких? А я
их- под кровать!".
С этими мыслями Лидочка вбежала в столовую, в дверях она столкнулась с
Борисом Пастернаком, он уступил ей дорогу. Алмазов, что сидел за средним
столом, резко обернулся - через плечо посмотрел кошачьим немигающим
взглядом. Альбина сидела рядом, тихая, как мышка.
Лидочка пробежала к своему месту. Там стояла тарелка с макаронами - Марта
взяла для нее и сберегла. И ждала.
- Ты что?-спросила Марта.
- Задержалась,- прошептала Лида. И, не одолев внезапного озорства,
добавила: - Твой поклонник прибегал, испугался.
- Мой... что? Ах, мерзавец! Заяц толстозадый! Практически изнасиловал
меня, а теперь перепугался.
- Девушки, - со своего стола крикнул Матя. - Сегодня танцы до утра!
Первый фокстрот за мной!
- Спокойно, спокойно, - прервал поднявшийся гомон президент Филиппов. -
Для сведения граждан отдыхающих, которые не в курсе дела или не прочли
объявления возле входа в биллиардную, довожу до сведения, что никаких
танцев до утра не предусмотрено. Танцы проводятся в большой гостиной под
патефон, пластинки привезены уважаемым профессором Глазенапом, за что мы
его поблагодарим.
Лидочка обвела взглядом людей, сидевших за столами, оживленных и радостно
зашумевших, будто они в жизни еще не занимались таким любопытным и
радостным делом, как танцы под патефон. Им нет дела до бед Альбины или
Полины.
Ванюша Окрошко глядел на Лидочку исподлобья - видимо, унижение уже
миновало и теперь ему страшно хотелось узнать, останется ли Лида на танцы.
А где Александрийский? Его не было - надо будет узнать, не заболел ли он.
Как Лидочка ни отводила глаза, все же попалась - встретилась с глазами
Алмазова, поймал он ее - подмигнул, как подмигивает рыбак попавшейся
золотой рыбке. Альбина смотрела в скатерть и водила по ней вилкой.
Наверное, Лидочка должна была беспокоиться о кастрюле, желать заглянуть в
нее - а вдруг там золото или адская машина? Но думать о кастрюле не
хотелось - что бы там ни было - все это от Лидочки бесконечно далеко. И не
очень интересно. Мало ли что хочется хранить официантке в эмалированной
кастрюле.
Быстро проглотив макароны и запив их чаем с долькой лимона, Лидочка
вскочила из-за стола, сказав лишь Марте, что вернется к танцам.
Александрийского она отыскала быстро. Он сидел Пастернаком в комнате у
докторши Ларисы Михайловны. Там горела настольная лампа под зеленым
абажуром. Пастернак держал в руке лист бумаги, он читал, лишь иногда
заглядывая в нее. Лидочка не посмела зайти, но остановилась перед дверью
так, что ее можно было увидеть.
Александрийский, сидевший лицом к двери, почувствовал ее присутствие,
узнал Лидочку и поднял худую жилистую руку.
- Ворота с полукруглой аркой,- читал Пастернак, не спеша, нараспев, для
себя, не заботясь о том, слушают его или нет.
Холмы, луга, леса, овсы.
В ограде мрак и холод парка,
И дом навиданной красы.
Там липы в несколько обхватов
Справляют в сумраке аллей,
Вершины друг за друга спрятав,
Свой двухсотлетний юбилей.
Они смыкают сверху своды,
Внизу - лужайка и цветник,
Который правильные ходы
Пересекают напрямик...
Лида понимала, что Пастернак говорит об Узком, об этих аллеях, увиденных
точно и преображенных его талантом.
Под липами, как в подземелье,
Ни светлой точки на песке,
И лишь отверстием туннеля
Светлеет выход вдалеке...
Пастернак замолк за мгновение до того, как послышался снисходительный,
добродушный голос Алмазова:
- Развлекаемся?
Пастернак был неподвижен - словно превратился в камень, Александрийский
поморщился.
- С какой стати, сударь, - сказал он, - вы мешаете людям? Вас не
приглашали.
- А я и не мешал, - улыбнулся Алмазов, - Мы с Альбиночкой шли мимо, и нам
так понравились стихи, что вы не представляете. Вы поэт, да?
Или он ничего не знал, или издевался над ними. Так как никто Алмазову не
ответил, тот продолжал, будто оправдываясь:
- Я только вчера приехал, а вы, товарищ поэт, наверное, раньше меня. Так
что не познакомились. Ага, смотрю - и Лида с вами. Ну полный набор молодых
дарований. Тогда, товарищ поэт, вы продолжайте знакомить нас, практических
работников, с изящными искусствами. Я тут заметил, что скоро зима, а вы
будто о лете пишете...
Пастернак молча сложил вдвое лист, положил на колено, провел по сгибу
ногтем.
- Я приглашаю вас к себе в номер, - сказал Александрийский. - Там тихо,
туда не входят без приглашения.
- Правильно, - Алмазов буквально нарывался на скандал, - у вас нам будет
лучше. Спокойнее.
Александрийский тяжело поднялся, опираясь на палку. Пастернак поддержал
его, помог подняться.
- Вы не устали? - спросил он.
- Хорошая поэзия бодрит, - сказал Алмазов.
Комната Александрийского была на первом этаже, но надо было пройти
длинным коридором в южный флигель. Лидочка шла сразу за Александрийским и
Пастернаком, а сзади не спеша шествовал Алмазов.
Словно ждал, когда можно будет продолжить сражение.
Они прошли длинным коридором, по красной ковровой дорожке, у высоких окон
стояли вазы с астрами и хризантемами. В доме еще числился садовник,
оставшийся от Трубецких.
У Алмазова была возможность спасти лицо - подняться по лестнице на второй
этаж флигеля. Но он свернул в узкий коридорчик, ведущий к комнатам того
крыла. Александрийский открыл дверь.
- Заходите, Лидочка,- пригласил Александрийский.
Пастернак сделал шаг в сторону, пропуская Лидочку. Затем вошел сам. Тут
же за ним последовал Алмазов.
У Лидочки сжалось сердце... Сейчас!
- Я вас не приглашал, - Александрийский загородил дверь.
- Я имею право, - сказал чекист. - Такое же, как и все.
- Вы не у себя в учреждении, - сказал Александрийский. - Научитесь
элементарной истине - есть места, куда вам вход запрещен.
- Ну зачем нам с вами ссориться,- Алмазов из последних сил старался
сохранить мир. - Я же ничего не требую, я просто как любитель поэзии пришел
послушать стихи. Послушаю и уйду.
- Так вы уйдете, в конце концов, или мне вас палкой гнать! - закричал
вдруг Александрийский.
- Что-о? - тон Алмазова изменился - больше у него не было сил изображать
из себя интеллигентного человека.
- А то, - быстро сказал Пастернак, который, как понимала Лидочка, не
считал возможным оставить Александрийского один на один с чекистом, - что я
в вашем присутствии не намерен читать. Поэтому прошу вас, не мешайте нам!
Пастернак стал совсем молодым, лицо густо потемнело, кулак, прижатый к
косяку двери, чтобы не пропустить Алмазова, сжался.
- Ян, - взмолилась Альбина, - я тебя умоляю.
- Молчать! - Алмазов откинул ее назад, Лидочка видела ее лишь сквозь
открытую дверь - Альбина ахнула и исчезла - послыш
Навигация по страницам: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Все представленные материалы выложены лишь для ознакомления. Для использования их в коммерческих целях свяжитесь с правообладателями.
Яндекс.Метрика